Локализация памятников хассунской культуры в Северном Ираке свидетельствует о распространении поселений фактически на все плодородные зоны. Сама Хассуна занимает площадь 200X150 м, а Ярым-тепе едва достигает 100 м в поперечнике. Население хассунских памятников вряд ли превышало 500 человек.
V строительный горизонт Ярым-тепе I (ок. 5500 г. до н. э.) рисует нам наиболее полную картину деревни хассунского периода. Многокомнатные дома с внутренними двориками разделены проходами и дворами. Дверные проемы имеют подпятники и пороги. Плоские крыши возводились на стенах, укрепленных контрфорсами. Дома, судя по всему, были одноэтажные. На северной оконечности поселения найдено крупное одиночное сооружение, которое, по мнению археологов, было каким-то «коммунальным» хранилищем [119, с. 277–278]. Никаких других общественных построек не засвидетельствовано.
Керамика Хассуны, впервые появляющаяся во II строительном горизонте, напоминает грубо выделанную керамику Умм-Дабагии. Глиняная посуда того же стиля найдена на многих других хассунских памятниках, что позволяет выделить ее как отдельную традицию. К концу существования хассунской культуры впервые появляется керамика Самарры. По этой превосходной керамике, считавшейся ранее «роскошным» вариантом хассунской, теперь идентифицируется своеобразная самаррская культура.
Экономика хассунской культуры лучше всего документируется на Ярым-тепе. Как и в более древней Умм-Дабагии, основными одомашненными животными здесь были козы, овцы и свиньи. Выращивались одомашненные виды однозернянки, хлебной пшеницы и ячменя. На изготовление орудий шел местный кремень и, в меньшей степени, анатолийский обсидиан. Найдены изящные бусы из мрамора, халцедона, бирюзы и сердолика, маленькие туалетные палочки из камня и небольшие каменные печати со штриховым орнаментом. Медная руда и бусы, обнаруженные на Ярым-тепе, представляют собой первые свидетельства существования металлургии на месопотамской равнине[17].
Культура Хассуны рисует картину деревенской неприхотливости: дома и обстановка в них отличаются простотой, предметов роскоши очень немного, а их распределение не говорит о наличии глубокой классовой или имущественной дифференциации. В архитектуре не прослеживается каких-либо признаков, характерных для административных или религиозных центров. И все же распределение хассунской и подобной ей керамики указывает на определенную степень интеграции в этих независимых земледельческих поселениях. Можно предположить, что интеграция этих деревень базировалась на племенной организации, в основе которой лежало кровное родство.
Большая степень дифференциации внутри деревень и интеграции между общинами будут характерны для культур — преемниц Хассуны.
Самаррская культура
Поселение Телль-ас-Савван, расположенное на восточном берегу Тигра, примерно в 90 км к северу от Багдада, рисует нам наиболее ясную (и фактически единственную) картину самаррской культуры, хронологически наследующей Хассуне[18]. Хотя сам памятник по размерам не больше Хассуны (его размеры — 220 × 110 м, размеры Хассуны — 200 × 150 м), раскопки в Телль-ас-Савване выявили такие культурные сложности и технологические достижения, какие ранее были неизвестны для месопотамской равнины этой эпохи [151; 32].
Древнейшее поселение на Телль-ас-Савване датируется временем около 5500 г. до н. э. Оно было обнесено рвом, прорытым вокруг прямоугольной зоны поселения. Наиболее ранние строения были прямоугольные в плане, начисто лишенные очагов, скамей и каких-либо других предметов домашнего обихода. Все дома — большие, содержащие до 15 комнат. Как и на Ярым-тепе, стены домов укреплены контрфорсами, поддерживающими перекрытия плоских крыш, и возводились из сырцовых кирпичей, изготовлявшихся в деревянных формах (в Месопотамии такой строительный материал появляется впервые).
Значительную часть наших знаний о самаррской культуре составляют сведения, полученные из погребений на Телль-ас-Савване. Тела умерших покрывались охрой, им придавали скорченное положение и заворачивали в циновки. Разнообразный погребальный инвентарь в ряде случаев свидетельствует о высоком достатке отдельных обитателей поселения.
Найденные в погребениях материалы указывают на высокий технический и эстетический уровень производства, а также на существование торговли. Рядом с покойниками клали всевозможные личные украшения: алебастровые, нефритовые, бирюзовые, сердоликовые и медные бусины соединялись с раковинами и образовывали изящные ожерелья и браслеты. В погребениях найдено множество женских алебастровых статуэток, а также фаллические символы, безголовые фигурки сидящих на корточках женщин и всевозможные алебастровые чаши, кувшины, ковши и палетки. Наличие изделий из обсидиана, бирюзы и сердолика свидетельствует о существовании какого-то механизма обменной торговли, позволявшего получать эти материалы из отдаленных от Самарры областей. Медь присутствует только в виде ювелирных изделий, медные орудия труда совершенно отсутствуют.
Большинство обнаруженных на Телль-ас-Савване могил (свыше 130 захоронений, в основном детских) расположены под одним зданием. Было высказано предположение, что это здание служило святилищем [151; 32]. Так или иначе, оно отличается от других построек наличием многочисленных захоронений.
Обитатели древнейшего на Телль-ас-Савване поселения пасли одомашненных коз и овец и держали собак. Судя по малочисленности обнаруженных на этом поселении костей диких животных, охота занимала относительно небольшое место в жизни его обитателей. Земледелие, напротив, было хорошо развито. Обугленный растительный материал говорит о том, что носители самаррской культуры уже освоили орошаемое земледелие, тогда как относительно их северных соседей — хассунцев — таких свидетельств нет. Жители Телль-ас-Саввана возделывали полученные путем мутаций гибридные сорта ячменя и хлебной пшеницы, а также крупносеменной лен, который они использовали для изготовления льняного полотна. Возделывание этих культур без применения ирригации было бы невозможно по той причине, что выпадаемое в этом районе количество осадков недостаточно для занятия неполивным земледелием. Малопродуктивные без орошения земли Месопотамии оказались заселенными к середине VI тысячелетия до н. э. именно благодаря внедрению ирригации. А еще через тысячу лет в областях, полностью зависящих от полученной с помощью ирригации земледельческой продукции, возникнут города-государства.
В среднесамаррский период (ок. 5400 г. до н. э.) Телль-ас-Савван был обнесен защитной стеной с контрфорсами вдоль более древнего рва. Возводимые в этот период строения имели Т-образную форму или же представляли собой прямоугольные в плане строения с внешними контрфорсами. Прямоугольные строения — это жилые дома. Их размеры варьируются от 9 × 7 м для 12-комнатного дома до 8 × 4,5 м для 8-комнатного. В некоторых домах были найдены глиняные статуэтки женщин с замысловатыми прическами и в разноцветных одеждах, покрытые татуировкой и даже с носовыми и ушными затычками.
Т-образные строения представляют интерес не только потому, что они служили хранилищами сельскохозяйственной продукции, но и благодаря своеобразию их архитектурного стиля. Функциональное назначение этих строений, возможно, свидетельствует о том, что семена и зерно находились во владении общины. Если это действительно так, то земля могла быть общественной собственностью, а коммунальные хранилища — местом хранения продуктов общественного труда.
17
Медные изделия и руда из Ярым-тепе-I не могут считаться древнейшими «свидетельствами существования металлургии на Месопотамской равнине», поскольку медные изделия найдены советской экспедицией на более ранних поселениях — Телль-Сотто и Телль-Магзалия. —
18
Телль-ас-Савван — важнейший, но не единственный выразительный памятник самаррской культуры. К нему должны быть добавлены поселения Шога-Мами в районе Мандели к востоку от Тигра, Багуз на Евфрате и др. Самаррская культура не наследовала Хассуне, а развивалась параллельно последней, но пережила ее на несколько столетий. —