У истоков будущей «империи» лежит город-государство Теночтитлан, основанный в 1325 г. на двух небольших болотистых островках в западной части мелководного озера Тескоко.
Уступая на первых порах своим ближайшим соседям — крупным и мелким государствам в Центральной Мексике, ацтеки искусно использовали в своих целях постоянную вражду и соперничество между соседями. Они всегда стремились вступить во временные союзы и коалиции с наиболее могущественным партнером. В этом отношении решающим для ацтеков был 1367 год, когда они стали наемниками быстрорастущего тепанекского царства со столицей в Аскапоцалько. Но вот настал момент, когда ацтеки сочли удобным повернуть оружие против своего вчерашнего союзника и покровителя. В 1428 г. с помощью армий Тескоко и Уэшоцинко ацтеки наголову разбили огромное войско тепа-неков и превратили в руины их великолепную столицу. Вскоре в долине Мехико сложился новый военно-политический союз из городов Теночтитлан, Тескоко и Тлакопан (Такуба)[115].
В течение последней четверти XV и начала XVI в. этот могущественный триумвират, используя свою объединенную армию, сумел завоевать и обложить данью почти всю территорию Центральной Мексики и некоторых близлежащих к ней областей — от Дуранго и Колимы на северо-западе до Чьяпаса и Табаско на юго-востоке. В начале XVI в. свыше 38 отдельных провинций и государств вынуждены были платить Тройственной лиге большую дань, хотя при этом они и сохраняли известную самостоятельность в вопросах внутреннего управления. Для поддержания системы подчинения других (иногда и этнически чуждых) областей там в ряде стратегических пунктов были установлены ацтекские гарнизоны, а за своевременным сбором дани следили специальные чиновники — «кальпишке».
Постепенно роль Теночтитлана и его правителей внутри Тройственной лиги возрастала. И к моменту конкисты «тлатоани» (правитель) ацтеков фактически диктовал уже свою волю своим вчерашним партнерам по союзу. Испанское завоевание прервало процесс дальнейшего становления и развития ацтекского государства, так и не успевшего выработать механизм полного включения всех зависимых от Теночтитлана территорий в рамки единой «империи». На мой взгляд, ацтеки делали только первые шаги в этом направлении, не успев лишить внутренней самостоятельности и собственной структуры все захваченные ими области.
Если искать сходные по характеру социально-политические структуры в древней истории Старого Света, то самой близкой аналогией описанному выше случаю будет «держава» Саргона Аккадского в Месопотамии, насильственно объединившая в XXIV в. до н. э. многие полуавтономные города-государства и вскоре распавшаяся на свои составные части.
И последнее (по месту, но не по значению), на чем хотелось бы остановить внимание читателя, это так называемые теоретические главы книги (глава 1, «История истории», и глава 5, «Общие соображения и наметки на будущее»), придающие ей особую ценность и значимость. Не слишком уж часто полевые археологи утруждают себя в специальных публикациях подробным и объективным изложением своего теоретическо-методического багажа, своей творческой лаборатории, на основе которых и строятся все их практические выводы. Но авторы данной книги смело пошли на это, добавив к общему рассказу о нескольких древних цивилизациях Старого и Нового Света полезнейший историографический очерк о путях развития основных концепций и взглядов в области археологии и истории древнего мира на Западе, от Аристотеля и Платона до Гордона Чайлда и Арнольда Тойнби.
Не вызывает в целом возражений и приверженность авторов к системному подходу в изучении ранних цивилизаций древности, хотя здесь всегда существует опасность уравнительного подхода ко всем составляющим систему факторам, опасность подмены главных критериев второстепенными.
Таким образом, книга известных американских археологов К. К. Ламберга-Карловски и Дж. А. Саблова представляет собой полезный и существенный вклад в изучение закономерностей развития древних цивилизаций Старого и Нового Света, и поэтому мы надеемся, что она будет с интересом встречена советскими читателями.
ИЛЛЮСТРАЦИИ
