Однако можно говорить о преемственности традиций, связывающей микенскую цивилизацию и произведения Гомера. С каким бы подозрением мы ни относились к описанным им подробностям, никто не считает, что все касающееся эпохи героев, описанной поэтами, является вымыслом. В обществе, лишенном письменности, с помощью устной традиции может передаваться не только один лишь остов повествования. Основным механизмом являются характерные для эпоса «формулы», не избитые фрагменты с описанием жертвоприношений, пищи или сражений, так поражающие воображение читателей Илады, а сложная сеть менее очевидных однородных вещей. Поэт, пересказывая эпическую поэму, длинное стихотворное произведение, должен сохранять присутствие духа и внимание слушателей. Для греческого эпоса характерны большой объем и жесткий стихотворный размер. Планировать пересказ поэмы и отдельных эпизодов следует до начала выступления, так как поэт не может остановиться посередине, чтобы решить, как лучше рассказать о том или ином событии, или подумать, чем одна фраза лучше другой. В деталях следует положиться на усвоенную рассказчиком технику. Очень большое значение имеет набор формул, занимающих целые стихотворные строки или имеющих меньший объем, значительная часть которых представляет собой всего лишь ряд сочетаний прилагательных и существительных. В древнегреческом языке очень многое зависит от места нахождения существительного и самой фразы в строке гекзаметра, и вне зависимости от своего положения существительное неизменно сопровождается прилагательным.
Овладеть этой техникой было довольно сложно, но поэту, умевшему ее использовать, она давала огромные возможности. Передаваемая из поколения в поколение, она делала подробности, как и саму историю, неизменными. Слушатели, ожидавшие, что герои, о которых идет речь в поэме, будут отличаться от них, принимали устаревшие детали как должное и, возможно, негативно относились к новшествам. Тем не менее техника вряд ли оставалась неизменной на протяжении длительного времени. Выдающийся поэт не мог не оставить свой след в искусстве, да и по мере погружения эпохи героев в прошлое менялся фон, на котором разворачивалось повествование. Кроме того, ни один поэт не рассказывает одну и ту же историю одинаково, в связи с чем содержание устного эпоса очень изменчиво, даже когда его пересказывает его создатель. Когда поэмы начинают записываться, это искусство умирает, поэтому вопрос о том, как вышло так, что древнегреческий эпос вообще был записан, остается существенным. Некоторые исследователи предположили, что поэт, создавший эпос, жил в переходный период, когда в Греции снова стала зарождаться письменность, и что он сам диктовал свои произведения записывавшему их человеку. Другие считали, что ученики заучивали наизусть эти длинные тексты, производившие на них очень глубокое впечатление. Вероятно, можно предложить и другие варианты ответа.
К счастью, большинство критиков теперь допускают, что Илиаду и Одиссею создал выдающийся творческий ум. Мнение о том, что эти справедливо почитаемые шедевры представляют собой случайную подборку песен, можно расценивать как научный курьез. Однако исследователи до сих пор спорят, о чем свидетельствует факт отличия стиля Одиссеи от свойственного Илиаде – о наличии другого автора или о том, что поэт, создавший Илиаду, решил изменить свой подход. Предметами жарких споров также остаются вопросы о том, сколько времени прошло между сочинением поэм и тем моментом, когда они были записаны, и насколько они изменились на протяжении этого периода (или до того, как текст, имеющийся в нашем распоряжении, был признан общепринятым). В настоящее время все большее число исследователей относит Илиаду к VIII в. до н. э., и большинство признает, что в тексты были внесены более поздние дополнения, но аргументы продолжают сыпаться неиссякаемым потоком.
Мы можем полагать, что в фоне, на котором разворачивается повествование, отразились явления, связанные с более ранним этапом развития цивилизации, чем период, когда жил сам поэт. При этом нам не следует ожидать, что все его составляющие относятся к одному и тому же времени. Правила, на которых основывается древнегреческий эпос, несомненно, отчасти являются искусственными, как и его язык, и нам не следует думать, будто образ жизни представителей какого-то отдельного поколения греков был точно таким же, как описанный в поэмах.