Эверетт бросил последний взгляд на Зал эмпирея и склонился над Сарой.
— Как дела, малышка? — спросил он, изобразив на лице улыбку.
— Думаю, это все… скоро кончится, — с болезненной гримасой ответила девушка.
Менденхолл отвернулся.
— Да, боль пройдет, — сказал Эверетт.
Врач, в ответ на немой вопрос, только пожал плечами.
— Где… Джек?
— Где обычно. Геройствует.
— Вот… дурак, — прошептала девушка.
— А ты молодец. Отличная идея — подключить к центрифуге плеер.
Карлу показалось, что Сара потеряла сознание, но она вдруг улыбнулась.
— Райан потерял… в озере… диск Джека… То-то он взбесится…
— Переживет. — Эверетт переглянулся с Менденхоллом и Райаном. Все трое склонились над Сарой, прикрывая ее от каменной крошки и брызг лавы. — Как думаешь, выдержат те места, по которым ударила волна?
Девушка с трудом открыла глаза.
— Давление на плиты… наверняка… наверняка уже спало…. Это не… не естественное явление… — Сара сморщилась от боли, и врач вколол ей шприц-тюбик морфия. — Земля знает, в каком месте выпустить пар… Волна ее… просто раскачала… но здесь… здесь старая рана… процесс начался тысячи лет… — Она вдруг уставилась на Карла. — А где Джек?
— Скоро вернется. Ты ж его знаешь, — успокоил Эверетт.
— Боже мой! — Взгляд Райана был устремлен вверх, откуда несся оглушительный рев.
Земля под ногами содрогнулась, и в этот момент отвалилась вся верхушка купола. В огромную дыру невиданным доселе водопадом хлынуло море, и вода в мгновение ока поднялась до коленей. Двадцать мальчишек-морпехов и шестеро «морских котиков» погибли, раздавленные стальными балками каркаса. Эверетт подхватил Сару и бросился к вершине холма.
С душераздирающим скрежетом весь город подскочил вверх — его оторвало от изрытого пещерами скального основания и накренило вбок градусов на тридцать. Последние уцелевшие постройки рассыпались в пыль.
— Ищите что-нибудь плавучее! — прокричал он пяти десяткам оставшихся в живых морпехов. Сработал инстинкт самосохранения: Эверетт бросился к лавовому холму и стал карабкаться как можно выше.
— Нашел! — крикнул Томлинсон.
Шестеро наемников прекратили поиски и двинулись к нему, но тут в зале загрохотали выстрелы. Четверо упали, получив каждый по пуле в спину.
Джек притаился в дверях, однако рядом рухнула очередная мраморная плита, и ему пришлось отползти.
Томлинсон, дрожа как осиновый лист, растянулся на полу у лаза в подземелье, из которого меньше часа назад появились американские солдаты.
— Уильям Томлинсон?
Лидер погибшей коалиции не верил своим ушам. Кто-то звал его по имени. Он жестом велел наемнику, который столь ловко обращался с ножом, покончить с противником — кем бы он ни оказался.
— Оставьте меня в покое! Все кончено! — прокричал Томлинсон.
— Нет, не кончено, — бесстрастно отозвался Джек. Отложив автомат, он вытащил из кобуры «беретту», а затем бесшумно стянул бронежилет.
— Кто… Кто ты? — спросил Томлинсон, чтобы растворившийся во мраке враг себя выдал.
— Меня прислали тебя убить.
На мраморном полу неподалеку дрогнула чья-то тень. Присмотревшись внимательнее, Джек понял, что один из наемников засел за обломком упавшей колонны, и медленно пополз вокруг остатков бюста какого-то стародавнего покровителя Атлантиды. Совсем рядом грохнулся еще один булыжник.
— Ты один, а нас…
Сверкнула вспышка, прогремел выстрел, и Томлинсон взвизгнул.
— …уже двое. — Предпоследний наемник рухнул на бок с пулей в виске. Джек специально выстрелил рикошетом от колонны.
— Кто ты? — завопил Томлинсон, указывая последнему бойцу, чтобы тот отыскал врага по голосу.
— Ты приказал убить моих людей на складе в Нью-Йорке, а я пришел убить тебя.
Томлинсон перекатился на спину. Значит, это тот самый человек, которого люди Далии, вместе с еще троими, сфотографировали на складе, а потом в юридической конторе.
«Опять то странное подразделение из Невады. Черт, да кто же они такие?»
Наемник скрылся во тьме, но Томлинсон не собирался ждать, чем кончится схватка. У него было смутное подозрение, что гость из пустыни легко разделается и с последним противником. Он тихо подполз к отверстию в полу, оттолкнул в сторону скелет атланта, нырнул в дыру и исчез.
Джек двигался медленно, прижимаясь к земле. Шуметь он не боялся, поскольку снаружи постоянно грохотали обвалы и извержения.