Таким образом, изучение принципов записи и обработки текстов, характерных для собирателя, уже проливает некоторый свет на вопрос о природе и назначении Сборника. Еще более важно в этом плане рассмотреть его состав.
Основу «Сборника Кирши Данилова» составляют записи былин (24 номера). Естественно, что в науке издавна установился взгляд на «Древние русские стихотворения» прежде всего как на собрание русского былевого эпоса. С точки зрения историко-фольклористической это, конечно, верно. Но очевидно, что сам собиратель мыслил себе состав Сборника гораздо шире и разнообразнее. Поэтому рядом с былинами здесь находится большое количество исторических песен (21 номер — начиная от редчайшего «Щелкана» и кончая песнями Петровского времени). В совокупности былины и исторические песни составляют основную массу текстов Сборника и придают ему вполне определенное лицо: «Древние русские стихотворения» — это прежде всего собрание русской народной исторической поэзии. Несомненно, что сам составитель это отлично понимал и к этому стремился. Для него огромную ценность представляла не только собственно художественная, но фактическая, историко-познавательная сторона песен. Поэтому он не только бережно сохранял все фактические подробности, имена, географические названия и т. д., но и сознательно усиливал эту сторону за счет дополнительного, непесенного материала. Кроме того, в былинах и исторических песнях составитель дорожил повествовательным началом. Песни эти были для него одновременно и своеобразными повестями, занимательными историями. Поэтому он так заботился при записи о сохранении цельности сюжета и различными приемами старался укрепить и усилить в песнях их повествовательную сторону. Приведенные выше примеры (особенно с песнями о Ермаке) в этом отношении достаточно показательны.
Исследователями уже высказывалось мнение, что большинство песен Сборника характеризуется таким значительным стилистическим единством, которое предполагает запись их либо от одного певца, либо от группы исполнителей, принадлежавших к одной песенной школе[633]. Задачу тщательного изучения Сборника с этой стороны выдвинул в свое время Шеффер[634]. Исследования, осуществленные в недавнее время, значительно расширили и углубили наши представления о стилистическом единстве основной части Сборника, которую составляют прежде всего былины и исторические песни. П. Д. Ухов изучил «типические места» и обнаружил, что многие из них в разных текстах одинаковы; легкое их варьирование указывает на то, что исполнители песен помнили и воспроизводили их не механически, а собиратель точно записывал эти варианты. К таким общим местам относятся, например, картины выезда богатыря, стрельбы из лука, формула княжеского поручения и др. Одинаково, например, описаны подарки, которые получает князь Владимир от Соловья Будимировича и от матери Дюка Степановича: «Сорок сороков черных соболей, второе — сорок бурнастых лисиц»; одинакова формула обучения Волха и Васьки Буслаева: «Отдавала его матушка грамоте учиться, а грамота Волху в наук пошла; посадила его уж пером писать, а письмо ему в наук пошло»; чрезвычайно сходно описаны дворы гостя Терентища и Чурилы; одинаково «шутят» Васька Буслаев и Саул Леванидович: «Он шутки шутит не по ребячью, а творки творил не по маленьким: которого возьмет за руку, из плеча тому руку выломит; которого заденет за ногу, по гузна ногу оторвет прочь; и которого хватит поперек хребта, тот кричит-ревет, окорачь ползет»; в одной форме выражены поручения, которые дает князь Владимир Михайле Потоку и Михайле Казаринову: «Сослужи ты мне службу заочную, съезди ко морю синему, настреляй гусей, белых лебедей, перелетных серых малых уточек к моему столу княженецкому, до люби я молодца пожалую».