- И все это время ты о ней знал?
- Поначалу нет, - покачал он головой. - Потом догадался… Вампирам доверять нельзя, так что я снарядил туда трэлов - посмотреть, что творится с саркофагом. И дал им среди прочего свитки обнаружения. Вернувшись, они доложили, что никакого саркофага на платформе нет - только странный столбик и мертвые тела, - и что заклинания указали на нежить в глубине камня. Все было вполне очевидно.
- Но ты ведь мог ее достать…
- Зачем? - взвился он, разом утратив недавнее спокойствие. - Чтобы она изолгалась, как она ничего не помнит и знать не знает, что случилось? Чтобы побежала в Каирн и они продолжили свои гадости?!
- Да нет, - Эль успокоительно замахала руками. - Просто… чтобы прибить. Я бы прибила.
Он открыл было рот отвечать, но потом запнулся и выговорил:
- Если бы все было так просто… Я не мог заняться этим лично, а сбеги она, я уже не сумел бы ее найти. Но она была заперта, и Свиток вместе с ней, и меня это вполне устраивало. Веками я отправлял трэлов приглядывать за криптой: не лучшая жизнь, но предпочтительнее, чем оказаться здесь, - цинично хмыкнул он, мотнув головой в сторону окровавленной дыбы. - Если бы кто-то любопытный начал рыться в пещере, я бы узнал об этом первым. Я и узнал.
- Сколько же поколений… - вздохнула Эль.
- Я не считал, - мрачно ответил лорд. - Конечно, поначалу мне приходилось прикидываться, что я расстроен и жажду найти драгоценного ребенка, и отправлять народ куда попало на бесплодные поиски, а потом ругаться, что не нашли. Но на самом деле я просто хотел ее забыть. Не каждый же день предает родная дочь.
- Твоя тебя предает довольно часто, - не сдержалась Эль. - Они с Валерикой разыграли перед Довакином целую драму. Говорили, что ради пророчества ты готов на все, даже принести в жертву собственное дитя.
Услыхав последнее обвинение, Харкон нехорошо сощурился. На миг Эль засомневалась, стоит ли вообще об этом говорить, но потом все же решилась и добила его:
- Серана утверждает, что она Дочь Хладной Гавани.
Не успела она это произнести, как горько об этом пожалела. На одно, всего одно краткое мгновение вампир замер, глядя на нее остановившимися глазами, которые словно пригасли и утратили свой огненный цвет. Секунду спустя он уже вернулся к привычному равнодушному виду, но это мгновение было и Эль видела - для него это было потрясением не меньшим, чем для нее.
- Зря я это рассказала, - вздохнула она. - Давай я просто прибью ее и мы забудем об этом?
Харкон встал с кресла и заходил по комнате, явно не находя себе места. Эль заподозрила, что ложь бессовестной деточки возмутила его даже сильнее, чем показалось вначале. Некоторое время он шагал туда-сюда, а потом остановился и каким-то новым, ожесточенным тоном сказал:
- Так даже лучше.
- Что лучше? - не поняла Эль.
- Надеюсь, он поверил?
- А, - сообразила она наконец. - Нет. Он же видит глаза вампиров. А Серане вообще трудно верить после всей ее лжи.
Она благоразумно умолчала о том, что сама-то поверила как миленькая и некоторое время пребывала почти в таком же шоке, как сейчас несчастный отец. Не стоит ему об этом знать, хватит с него и дочкиной клеветы…
- Даже соврать как следует не может! - вдруг вырвалось у него. - Провалиться бы этой дуре! И Акатошу вместе с ней - за то, что притащил тебя сюда!
- А я-то что? - растерялась Эль.
- А ты впуталась во все это! И вот-вот разрушишь все планы!
- Если ты их объяснишь, - сладко сощурилась она, - то не разрушу. И вообще, будто у меня был выбор.
- Конечно, был! - вскипел он. - Что делает разумный человек, столкнувшись с чудовищем? Бежит прочь! А что сделала ты?!
- Пришла в гости, - ответила она, не торопясь признавать себя неправой. - И мне здесь хорошо, чтоб ты знал.
Харкон уставился на нее, словно не веря своим ушам, а потом как-то безнадежно усмехнулся.
- Жаль, что ты пойдешь на дно вместе со всем миром. А еще, - тут его улыбка поплыла, став кривой и жестокой, пока глаза смотрели куда-то в пустоту, - жаль, что Серана не умерла еще тогда.
- Но что там случилось? Во время призыва? - с опаской спросила она, не уверенная, что хочет узнать ответ, но абсолютно уверенная, что этот ответ он ей не даст.
Вампир пожал плечами, глядя в угол, и сухо сказал:
- Сейчас я говорил про ее обращение… Впрочем, и призыв был сущим безобразием. Ты правда хочешь это услышать? Дрянная ведь история.
- Не хочу, - помотала она головой. - Но все равно расскажи. Я как-нибудь выдержу.
- Их россказней тебе показалось мало? - усмехнулся Харкон. - Я подозревал, что они могут наплести нечто подобное, но не думал, что это услышишь ты. Жаль… но что уж теперь.
Он вздохнул, заложил руки за спину и задумчиво уставился куда-то вверх.
- У нас с Молаг Балом была оговорена сделка: я ему жертву, он мне - силу и бессмертие. Играя в щедрость, он пообещал, что мои жена и дочь тоже получат шанс на вечную жизнь, если будут присутствовать. Я не считал это хорошей идеей, но, в конце-то концов, мне было все равно, кому Валерика продаст свою душу. К тому же она должна была проводить этот распрекрасный призыв, который сама же мне расхвалила. А вот Серана - дело иное… Я запретил ей участие, но она все равно прокралась, - фыркнул он, - и дальше все покатилось под гору. Молаг Бал заявлял, что ритуал - чистая формальность, но когда он явился и сходу оседлал Валерику, стало ясно, что о формальности у меня с ним, очевидно, разные представления. Но он был призван, - развел руками вампир. - Выдворить его было невозможно, Валерика уже померла, а Серана явно должна была стать следующей.
- И… - Эль запнулась. Она не знала, как в реальности мог выглядеть Принц Даэдра и, сколько ни пыталась, не могла даже представить себе эту сцену.
- Я велел этой дуре убираться вон, - коротко ответил вампир. - А она еще и спорила.
- А Молаг Бал? - опешила Эль.
- Рассмеялся. Слез с трупа и сказал Серане, что пришел за драконом, а не ради ее прелестей. Но раз уж прелести предложили - зачем отказываться?
- О боги, - выдохнула она.
- Богов там не было, - отрезал Харкон. - Только Принц Даэдра, известный под очень неприятными именами. Мне быстро пришлось уяснить, что когда имеешь дело с Проклинаемым, платить приходится за все. В том числе и за каприз уберечь дуру-дочку, - он неприязненно дернул щекой. - Время в Обливионе было не лучшим в моей жизни. Или смерти… После всего, что там было, это я тут Дочь Хладной Гавани, а вовсе не Серана.
- Ты?.. - ошалело глянула на него Эль.
- Из меня создали прототип, - ответил он отстраненно. - Вампира-лорда, каких прежде не существовало. Но прежде, чем меня перекроили, я стал чистокровным вампиром, таким же, как Валерика. Смотри сама, - и он указал на свои глаза.
Эль глянула в знакомые, привычные огоньки, которые и по сей день напоминали ей о Люциане, и наконец-то догадалась, что они не такие, какими должны быть. Они совсем не соответствовали глазам вампира-лорда, которым Харкон по факту являлся.
Значит, Довакин не ошибся, когда говорил о разных глазах. И он оказался аж дважды прав насчет ритуала: и когда предполагал, что Серану не пускали участвовать, и когда говорил, что Принц ее отверг. Да еще и обсмеял. Получается, Лейф угадал даже трижды. Удивительно, но буквально всюду этот легкомысленный балбес был прав.
- Серана так и не соизволила мне это простить, - криво усмехнулся вампир. - И уж точно не стоила того, чтобы ее спасать.
- А Валерика? - спросила она, пытаясь отвлечься от всех этих мыслей, а заодно понять, как брошенный Принцем труп обернулся дамой из Каирна. - Так она умерла? А говорила, что сумела выжить, потому и стала Дочерью…
Харкон качнул головой.
- Она, разумеется, лгала. Дочерьми Хладной Гавани становятся не те, кто выжили. Выжить под Молаг Балом невозможно. Ими становятся те, кого он избрал и кому лично уделил своей крови. Валерика поднялась, пока меня не было. Легендарная Лами Бал тоже не сразу проморгалась.