- Что ж, быть посему, - присудила она, собираясь с духом, как когда-то давно под зеленым взглядом живого Острова. И трагично подумала: все ее решения правильные. И именно потому она - Владыка Башни.
- Быть посему, - важно согласились драконы.
Больше сказать было нечего. Они не дадут ей ответов и вопросы у нее тоже кончились. Подойдя к стене, она достала драгоценную вилочку, чудом пережившую и драконий полет, и беготню по райским горам, и начертала на стене храма знак Призыва.
Портал распахнулся перед ней, открывая взгляду верхушку башни, и она шагнула вперед, в ставший привычным мир, полный снега и забот.
Торопиться вниз, в свои покои, она не стала, предпочитая постоять наверху в одиночестве и спокойно поразмыслить. Внизу маги, отчеты, там в нее вцепится Мирабелла…
Кстати, надо будет спросить у коллег, что за день на дворе. Кто знает, сколько она пробыла в Совнгарде? В одном Эль была уверена точно - на Поляну она опоздала давно и безнадежно. Ей даже не хотелось представлять, что Лейф о ней подумал.
Теперь путей у нее оставалось два - либо ждать его у замка, либо сбегать в форт к Стражам и узнать новости. Впрочем, вряд ли у них будут хоть какие-то новости…
Так или иначе, а первое место, куда следует отправиться, это Волкихар. Эль невесело усмехнулась. Хозяин замка уже устал гнать ее от порога, но что поделаешь, если он намертво впутан во всю эту непростую историю?
Обозначив для себя дальнейший курс действий, она спустилась вниз, приткнула маску в переполненный сейф и направилась в библиотеку, чтобы узнать хотя бы день недели.
- Привет, Ураг, - поприветствовала она орка.
- Гляньте, кто нас почтил! - взревел тот. - Тут такое творится, а ты пропадаешь невесть где!
- А что тут творится? - насторожилась она.
- Вот, понимаешь, солнце заволокло багровой штукой. И повсюду разлилась этакая полумгла - очень странно, очень! А потом штуку сдуло, хоп - и нет! Лично я считаю, - приосанился он, - что штуку сдул Довакин. Он у нас тут особый Крик показывал, тучи разгонял. И был тогда в Винтерхолде прелестный солнечный денек… А Финис спорит, - возмущенно глянул он на Эль. - Утверждает, что это сделали псиджики!
- Думаю, тут прав скорее ты, - кивнула она, мрачнея. - А что, раньше такое бывало?
- Никогда, - фыркнул Ураг, но потом призадумался: - Разве что в Песнях Возвращения, там, где про смерть Исграмора. Кровавые поля Померкшего Солнца. Но Песни - они песни и есть, все больше поэзия. Сомневаюсь, что Исграмор и впрямь плакал эбонитом, такого даже шезаррины не вытворяют. Хотя вообще-то, - насупился он, - чего они только не вытворяют. А теперь и твой приятель устраивает балаган.
- Это не потому, что он мой приятель, - отперлась Эль.
- А кто знает, - прищурился Ураг. - Ты ведь у нас тоже с придурью, архимаг. Заразила его, поди, своими глупостями. Не зря Финис говорит: одни беды от шезарринов, беды и Красный Год. Даже интересно, что твой дружок нам всем уготовил… Где ты была-то, что все пропустила?
- В Совнгарде, - ответила она, не задумываясь.
- Ишь ты, - осел на своем стуле орк. - И как оно там?
Эль замялась, не зная, как объяснить свои спутанные впечатления.
- Ну… познавательно. А день-то сегодня какой? - спросила она заветное, надеясь подсчитать, сколько ее не было. Рассказ о странной полумгле, так возмутившей Урага, наводил на очень нехорошие мысли, и теперь Эль мучилась, пытаясь понять, как так вышло, что неугомонный Довакин уже успел заполучить лук. И даже баловаться с ним начал, балбес!..
- Сегодня Тирдас, - бодро доложил орк. - А затмение было позавчера.
Тирдас. Самым поздним сроком для встречи был Фредас, а значит, Лейф ушел с Поляны еще четыре дня назад. А может, и того раньше - оставил для нее записочку и припустил за артефактом, тем более, что Серана вряд ли была настроена дожидаться неприятного ей архимага. Уговорила его, поди, что надо торопиться…
А все из-за созвездий, подумала Эль, в глубине души виня себя, Вультурьйола и заодно шапку с ушами, которая не расстаралась как следует и манила ее спустя рукава. Впрочем, созвездия тоже были причастны. Они поглотили все ее внимание, обещая открытия и новые горизонты. Но горизонты оказались недостижимыми, открытия ничего не прояснили, и вот он, прискорбный итог: времени у нее даже меньше, чем она думала, и надо торопиться…
Распрощавшись с Урагом, она вернулась к себе и, более не тратя ни секунды на лишние рассуждения, шагнула в черный портал.
========== Глава 31. Krosis ==========
Стародавний обвал нарушил целостность волкихарских стен, и теперь жучок в крапинку пробирался знакомым путем сквозь трещины между камнями, торопясь выбраться из недр Западной башни и оказаться на знакомой галерее. Протискиваясь в очередную щель, царапавшую надкрылья, Эль в который раз подумала о том, что разбирать эту архитектурную мозаику может быть попросту опасно. Да и незачем ее разбирать. Будь он проклят, этот тюремный замок. Надо поскорее навестить Валерику, найти способ вытащить отсюда Харкона и оставить это место навсегда.
Она выползла на галерею и привычно взлетела над перилами, заглядывая в общий холл. Как сегодня поживают наши вампиры, подумала она - и замерла в воздухе, треща слюдяными крылышками.
Только увидев тела, разбросанные по залу, она наконец заметила, что в замке стояла мертвая тишина. Не было слышно шума голосов, не доносилось эха шагов. Ни звука, ни вздоха, ни единого дуновения жизни - лишь шуршала где-то вдали поземка, неся снег в распахнутые ворота замка.
Эль хлопнулась вниз, помимо воли обратившись в человека, и навалилась на перила, беспомощно раскрыв рот и забыв дышать. Взгляд бессмысленно полз от мертвого, раскинувшего руки вампира к груде мяса, оставшейся от черного пса, а после к телу в бурых доспехах и косматому трехглазому троллю, обвешанному тяжелым железом. Трупы везде, трупы повсюду, сажа, клочья, кости; сброшенная со столов утварь прилипла к разлитой засохшей крови. Зачарованные, еще не угасшие свечи проливали теплый свет на побоище, являя его во всей наготе и неприглядности.
Здесь была Стража Рассвета, тупо думала Эль, стискивая перила помертвевшими пальцами. Здесь был Довакин - он оставил эти подпалины на стенах, эти следы солнечных стрел. Но как… когда они успели… ведь сегодня всего лишь Тирдас…
Какой именно Тирдас, спросила она себя, проваливаясь в холодный ужас. Сколько недель она провела в Совнгарде?
Отлепившись от перил, она заторопилась вверх по знакомой лестнице. Впервые она поднималась здесь человеком, впервые шла по этим ступеням собственными ногами, и ноги были словно из воды - ненадежные, мягкие, они не хотели нести ее вперед. Протянув руку, она толкнула притворенную дверь и на миг вздохнула с облегчением, увидев, что все здесь оставалось по-прежнему. Даже неприятная дыба все еще стояла в углу, создавая назначенный эффект, и огонь каким-то чудом уютно горел в камине, будто бы ничего не случилось, будто за ее спиной не стыл зал, полный трупов…
Все было по-прежнему. Не было лишь хозяина.
Она поспешила наверх, кинула взгляд в сторону кабинета, заглянула в спальню, где зиял своим жестким нутром раскрытый гроб. Здесь нет, отстраненно подумала она и повернулась обратно к двери, чтобы идти искать дальше. Мозг онемел, скованный ледяной коркой, и уже ни одно чувство не могло пробиться сквозь охватившую ее тупую сосредоточенность - найти потерю во что бы то ни стало. Замок огромен, но она не уйдет отсюда, пока не найдет. Будь то тело, или знак, или исцелившийся Драконорожденный, которому она от души выскажет все наболевшее…
Покинув знакомые комнаты, она заглянула в комнату Сераны на другой стороне, но нашла там лишь пыль, паутину и гору ящиков, сложенных у стены сотни, если не тысячи лет назад. Вышла обратно на галерею, махнула через перила в общий зал и пошла влево, обходя тела и лужи засохшей крови.
Она осмотрела подземелья, мерзкую вампирскую кухню, а потом и кузницу, где уже погас и остыл горн. Вернувшись обратно в зал, она глянула в альков, где лежал какой-то данмер в светло-сером. Рядом с телом возвышался постамент со странной чашей, сотворенной из костей, и Эль поневоле задумалась, не та ли это реликвия, что приснилась Лейфу. Чаша была пуста и суха и выглядела так, словно никто не прикасался к ней уже очень давно. Может, артефакт и впрямь мог сделать вампира сильнее, но почему-то никто этим не озадачился.