Не в силах думать об этом дальше, она заставила себя встать на ноги, а потом поплелась наверх, чтобы полистать оставленные книги.
И зачем я это делаю, вздохнула она, усаживаясь за стол с томом о двемерах, взятым с полки. Все и так понятно, все и так известно. Сколько ни читай, а уже ничего не исправишь. Это лишь попытки отсрочить неизбежное прощание.
Отложив книгу, она просто сидела за столом и смотрела на негаснущие огоньки свеч, вспоминая, как поневоле оказалась в прошлом вампира. Тогда за столом сидел он и вот так же смотрел на свечи - возможно, и подсвечник был ровно этот. А сама Эль была лишь незаметной гостьей, намертво привязанной к чужому телу, лишенной возможности свободно двигаться или хотя бы посмотреть в другую сторону.
Видит ли он эти огоньки ее глазами?..
Свечи не укорачивались и не прогорали. Безумная мысль пришла ей в голову: а что, если это и по сей день все те же свечи… почему бы нет? Если уж оказалось возможным, чтобы за этим столом эпохами сидел один и тот же вампир, неизменный, неумирающий…
Отвернувшись, она уперлась взглядом в последний том Песен Возвращения, так и лежавший на соседнем столе, и вдруг заволновалась. Какие-то клочки воспоминаний закрутились у нее в голове, чьи-то разрозненные слова, которые были почти готовы сложиться в некую новую целостность.
“…уже видел затмение… исключительно поганый день… казалось, что рухнул мир… но тогда я был очень молод…”
“…прошло сто лет взаперти, а потом и двести, и тысяча… она тоже маялась в Каирне, а вместе с ней и Свиток…”
“…Дозорные наткнулись на крипту… настали предсказанные времена… пользуюсь последней возможностью…”
“…мир до сих пор существует благодаря одному-единственному дурню… Партурнакс и не верил…”
“…Если поискать, можно даже найти исторический памятник…”
“…Модир Дальний воздвиг этот камень в память о брате, Оскаре Глупце…”
Все еще не веря, она бросилась к книге и, быстро пролистав до нужного места, перечитала слова о том, как юный Асгейр (так теперь поется его имя, говорила Песнь) бежал от самых кровавых полей Померкшего Солнца и принес Соратникам весть о смерти Исграмора.
“…уже видел затмение… рухнул мир… тогда я был очень молод…”
“…трудно гордиться собой, когда ты mey…”
Не в силах вместить новое понимание, она опустилась на стул и ошеломленно уставилась в стену.
Асгейр. Оскар. Konahrik… Харкон.
Он был одним из Соратников и видел берега ледяной Атморы, оставшейся за кормой корабля. Он видел померкшее солнце и гибель Исграмора, видел падение драконов и пал сам, преданный собственной семьей. А когда жизнь бросила его на самое дно, он тысячи лет стерег Свитки, в которых таился ключ к смерти Нирна, - и пока он хранил эту тайну, мир мог продолжаться.
Но всему свой срок и однажды наступили последние времена…
Дверь внизу отворилась и Эль насторожилась. Кто мог появиться в пустом замке, кому пришло в голову сюда прийти?..
Поднявшись с места, она прошла вперед, встав наверху лестницы, и увидела в дверях Серану.
Та прижала руку к груди, не сумев скрыть ни испуга, ни облегчения.
- Это ты!..
- Это я, - подтвердила Эль.
- На миг мне показалось, он все еще здесь, - призналась Серана, входя в комнату. - Мой отец.
Так и есть, подумала Рыцарь-Дракон. Но, увы, лишь до некоторой степени.
- Зачем ты пришла? - спросила она вслух.
- Это я должна у тебя спрашивать, - нахально задрала нос Серана, встав внизу лестницы, спиной к свету камина. - Это мой дом.
В полутьме было видно, что ее глаза светятся, но не оранжевым, как раньше. Нет, глаза вампирши определенно изменились. Их радужки стали ядовито-зелеными, а белки - желтыми и именно они были сейчас отчетливо видны на погруженном в тень лице.
“Здесь, в Нирне, глаза тоже могут быть знаком…”
- Что у тебя с глазами? - спросила Эль, про себя усмехаясь иронии этого вопроса.
- О, - заулыбалась Серана будто бы даже смущенно. - Лейф убедил меня исцелиться.
Брови Эль скептично вылезли на лоб. Светить в темноте желтыми фонариками и притом уверять, что исцелилась, - на этот раз Серана и впрямь превзошла саму себя, взяв новые вершины вранья.
- Так ты, - помолчав, сказала Рыцарь-Дракон, - теперь человек?
- Да, - улыбнулась Серана, простодушно разведя руками. - Все чисто. Мир снова кажется живым… и я тоже.
Тоже кажешься живой, мысленно довершила это высказывание Эль. Перевертыш. Оборотень - но не из тех, что Лейф, а из тех, у кого нет совести…
- Советую надеть что-нибудь потеплее, - процедила она. - Иначе с таким вырезом ты быстро подхватишь простуду. И как тебе простая жизнь? - поинтересовалась она, спускаясь по ступеням. - Устаем, хотим спать, от плохой еды болит живот?
- Все не так ужасно, - помотала головой Серана.
- Что сказал Лейф?
- Я его не видела, - помрачнела девица. - Я возвращалась в форт, но его там не было. Зато Изран был очень рад… Он благодарен, что я выступила против отца на их стороне.
Эль сжала зубы, с трудом удержав свое мнение при себе. Значит, Серана участвовала в сражении. Каков цинизм - заявиться лично…
- Где Довакин? - резко спросила она.
- Не знаю. Мы не виделись с тех пор, как я ушла лечиться. В форте он пока не появлялся, а я вот пришла сюда. Сходила в Каирн, сказала маме, что все позади.
- Тяжело тебе пришлось, - провокаторски молвила Эль.
Серана непонимающе посмотрела на нее.
- Раз ты человек, - пояснила та, - пришлось отдать часть души?
- А, - наконец-то сообразила Серана. - Нет. Я ведь уже была там.
Была-то была, подумала Эль. Но была вампиром, а это совсем не то же самое - с нежити Каирн плату не берет. Впрочем, Серана и сейчас нежить. Натянула на себя колдовскую личину, но по сути ничего не изменилось. Довакин мог бы раскусить обман, но обычные люди не видят глаза вампиров. И в форте ей верят… Наверное, это плохо.
- И где сейчас Валерика? - спросила Эль, ругая себя, что так задержалась. Теперь этой ведьмы не доищешься.
- Пока что в Каирне. Собирается домой. А вот что ты делаешь в моем доме? - уставилась на нее Серана.
Эль холодно посмотрела на нее в упор.
- Я здесь, - ответила она чистую правду, - чтобы забрать душу того, кто был тебе дважды отцом. И я отправлю ее туда, куда следует.
От неожиданности вампирша смешалась и отступила назад, а Эль очень кстати вспомнила, как стращала ее в Каирне, заявляя, что она манифестация Молаг Бала, Пожинателя Душ. Она не знала, что Лейф наболтал Серане после того, как они с жрецом ушли в форт, но ее краткую и победоносную схватку с последним из Хранителей вампирша видела лично. Как видела и то, что Каирн не причинял странному архимагу вреда.
- Говоришь, это твой дом, - продолжила Эль, делая шаг вперед. Серана снова отступила, спотыкаясь о дрова, и прижалась спиной к колонне очага. - Но разве это твой алтарь там, в соборе? Чей образ до сих пор на твоем горле? Посмела мнить себя хозяйкой?
Серана немо смотрела на нее, моргая желто-зелеными глазами. Рыцарь-Дракон подняла руку и ткнула в вампиршу повелительным перстом:
- Ты уничтожишь Валерику. Так, чтобы от нее не осталось ни пылинки. Или я брошу твою жалкую душонку на самое дно.
- Разве я не доказала… - дрожащим голосом заблеяла та, но Эль, в бешенстве от нового напоминания об отцеубийстве, одной рукой подхватила и швырнула высокое кресло прямиком в дыбу. Разлетелось на доски и то и другое, а Серана, окончательно уяснив, что архимаг - никакой не архимаг, судорожно сглотнула.
- Исполняй, - приказал дракон и вампиршу как ветром сдуло. Только метнулось пламя в камине и скрипнула дверь на старых петлях, и комната снова опустела.