Хофман полагает, что главными бонскими богами являются Небо и Земля, Кроме них существует масса самых разных духов: духов гор, лесов, рек, озер и т.д., а также многочисленные злые бесы. В бонской религии была и существует до сих пор жреческая организация, представители которой общаются с духами, заклинают, пытаясь умилостивить одних, и подавляют других. Хофман, не отождествляя прямо бон с шаманизмом, осторожно склоняется к тому, что в своем первоначальном или древнем виде эта религия была анимистической, что было свойственно многим первобытным народам. Он считает, что у бона, исключая из него буддийские элементы, которые стали вливаться в него, начиная с VII в. н.э., было много общего с шаманизмом, понимая под последним первобытные религии урало-алтайских народов [90, с. 197—210]. При этом автор не допускает мысли о том, что дело, может быть, не в случайных совпадениях, а в том, что у всех центрально азиатских народов была одна, общая для них религия.
Говоря об истории бонской религии, автор данного исследования указывает, ссылаясь на тибетские источники, на районы, из которых эта религия могла проникнуть в Тибет: страна Тагзиг (Таджик), под которой он понимает мусульманские районы, примыкающие к Западному Тибету, тюрко-монгольская страна Аша (к востоку от Тибета) и страна Шаншун (Северо-Западный Тибет). В этой последней как раз где-то и находилась легендарная страна Олмо — родина Шенраба, основателя бонской веры.
По мнению Хофмана, местонахождение страны Олмо было установлено проф. Туччи во время его экспедиции в Тибет в 1935 г. Центром этой страны, а следовательно, и бонской веры оказывается район священного для тибетцев озера Манасаровар в Западном Тибете. Но в средневековых тибетских источниках страна Олмо упоминается часто как синоним Ирана. Это противоречие решается автором просто и безо всяких затруднений: под Ираном имеется, конечно, в виду мусульманский мир, который подходил вплотную к Западному Тибету [90, с. 213]. Сделав это остроумное предположение, автор тем самым создал неразрешимое противоречие, а именно: какое отношение имеет мусульманский мир к бону, если расцвет последнего относится к первой половине VII в. н.э., а возник он по крайней мере за пятьсот лет до этого, если не раньше?
В заключительной части своего исследования автор рассматривает историю бонской церкви с VII в. до Нового времени на общем фоне религиозной и политической борьбы в Тибете [90, с. 210—243]. О предшествующем периоде ничего определенного не сообщается по причине отсутствия каких бы то ни было точных данных: письменность в Тибете появляется в VII в. н.э., и только с этого времени начинаются вестись хроники и фиксируются события, в том числе и предшествующие, которые существовали до этого в устном виде.
Остальную часть книги Хофмана, не менее ее половины, занимают извлечения из тибетских источников, главным образом буддийских, в которых в той или иной степени содержатся сведения, касающиеся бонской религии и ее истории. Отрывки из тибетских оригиналов приводятся по-тибетски с параллельным их переводом на немецкий язык [90, с. 243—423].
В 1956 г. вышла в свет популярная книга того же самого автора "Религии Тибета", в которой бонской религии отводится значительное место [89, с. 115, 57—75, 76—104]. Принципиально новых данных о боне, сравнительно с предшествующей книгой, в ней не содержится.
Характеристика бонской религии дается также в работе Р.А. Стейна "Тибетская цивилизация" [108]. Первое, на что указывает автор: об истории этой религии нам известно очень мало, а об особенностях ее трудно сказать что-либо определенное. Что касается древнейшего периода этой религии, то тут дело обстоит еще хуже. Можно только утверждать, что эта религия не была в древнем Тибете единственной и что она совсем не была примитивной [108, с. 193—194].
Стейн говорит, основываясь на тибетской традиции, что первый правитель Тибета Някхри (хронология неизвестна, но, вероятно, около I в. н.э. —Б.К.)был признан в качестве царя бонскими жрецами разных племен и областей. Этому царю приписывается покорение страны Сумпа (Северо-Восточный Тибет), в которой господствовали бонцы. В эпоху этого царя появляется "религия богов", то есть то, что мы называем боном.При потомках этого царя были приглашены бонские жрецы из Ирана и страны Аша (тюрко-монгольское государство в районе озера Хухунор), которые устанавливали "культ богов для живых и подавляли демонов для умерших" [108, с. 195— 196]. В VII в. н.э. при царе Сронцзангамбо положение бонцев было весьма прочным, а первое притеснение бона относится к правлению царя Тисрондэцана (VIII в.).