Возвышение империи Ахеменидов дало финикийским городам востока обоснованную надежду ограничить греческую и египетскую конкуренцию, хотя бы в той мере, в какой Карфагену удалось это сделать на западе в отношении Рима. Кир II уже в 546 г. до н. э. завоевал почт» всю Малую Азию и часть островов Эгейского бассейна. Возникала новая мировая держава, которая с первых шагов же все дальше стала продвигать свои границы в глубь областей распространения греческой культуры.
Такое направление персидской экспансии могло быть для финикийцев только желанным. Для дальнейшего проникновения на запад лишь они были в состоянии предоставить персам сильный флот и поэтому, со своей стороны, могли рассчитывать с помощью новой мировой державы вновь достигнуть главенства в торговле на Средиземном море. Общность интересов персов и финикийцев обнаружилась сразу. Уже в 525 г. до н. э. Камбиз, преемник Кира II, завоевал при поддержке финикийского флота Кипр, Египет и Ливию, включая североафриканские греческие колонии. При Дарии I с 517 г. до н. э. последовал захват Македонии и Фракии вплоть до Дуная. Параллельно этому шло возвышение финикийских городов. Сидон сделался не только административным центром пятой сатрапии, чья территория простерлась от границы Египта до Тигра; вместе с Арвадом, Библом и Тиром он получил еще и право на самоуправление. Тиру вернули его владения на материке от Сарепты до Кармеля и добавили к ним Аскалон. Главная часть филистимской приморской равнины отошла к Сидону: «Владыка царей дал нам Дор и Яффу, богатые зерном земли, которые на поле Шарона, за великие деяния, которые я совершил», — сообщает Эшмуназар. «И мы присоединили их к пределам страны, чтобы они принадлежали сидонцам вечно»[63].
Городские стены Сидона.
Сидонская монета; вторая половина V в. до н. э.
Правда, о «вечном» владении вряд ли могла идти речь. Уже в 500 г. до н. э. дело дошло до восстаний в греческих городах Малой Азии. Они были жестоко подавлены. Но попытка подчинить персидскому господству всю Грецию потерпела неудачу уже в самом начале, когда в 492 г. до н. э. персидский флот, состоявший преимущественно из финикийских судов, был разбит бурей у мыса Афон на Халкидском полуострове. Перелом в пользу бурно растущего греческого мира принес год 480-й: в битве при Саламине греки уничтожили персидско-финикийский флот. По античной традиции на тот же день падает дата сражения при Гимере в Сицилии, где вооруженные силы Карфагена устояли перед греческим отрядом.
Вслед за краткой эпохой упоения мечтой о возрождении главенства Фииикии и ее колоний на Средиземном море последовало отрезвление. Восстания в Вавилонии и в Египте указывали на то, что период расцвета могущества Персидской державы уже миновал. Финикийские города стали придерживаться новой ориентации. Совместно с Карфагеном они свою торгово-экономическую экспансию перенесли на берега Атлантики. Во второй договор между Римом и Карфагеном (348 г.) о разграничении права торговли и права на поселение специально были включены как Тир со своими союзниками, так и североафриканская Утика. Но в отличие от Карфагена финикийские города открывали дорогу и греческому влиянию, тем более что их торговые интересы давно способствовали сотрудничеству с греческими государствами, превращая их из конкурентов в партнеров. После заключения мира с Персией (449 г. до н. э.) Афинам первым выпала возможность стать важным торговым центром. Вероятно, к тому времени и восходит основание в этом городе сидонского квартала, ставшего впоследствии таким значительным. Отношения Сидона с Афинами пошли в гору после того, как Персия в обстановке начавшейся борьбы между Спартой и Афинами за гегемонию в 399 г. до н. э. выступила против Спарты. Об этом свидетельствует постановление, принятое вскоре после 370 г. до н. э. в Афинах. Оно определяло порядок связей с Сидоном и касалось отдельных вопросов дипломатических отношений, а также освобождения сидонских купцов от уплаты податей в Афинах. И в искусстве этого времени заметно возросло греческое влияние. Ранние экземпляры так называемых «антропоидных» саркофагов V–IV вв. до н. э., характерных для захоронений богатых финикийцев, были еще предметами египетского ввоза. Но в IV в. до н. э. в Финикии начинает преобладать скульптурное изображение умерших в греческом духе.
Придерживаться греческой ориентации заставила финикийские города та бесхозяйственность, которая царила в период долгого правления Артаксеркса II (404–359/358). Когда Эвагор, царь г. Саламина на Кипре, около 383 г. до н. э. подчинил прибрежную часть материковых земель Тира, этот город, дотоле непобедимый, оказал грекам чисто символическое сопротивление. Показательно, что сразу же после взятия островного города Эвагор включил в состав своего флота 20 тирских триер. Дерзкое предприятие Эвагора, правда, принесло лишь временный успех[64]. Ни к чему не привело и восстание сатрапов на западе Персидской державы, которые после неудачного похода Артаксеркса II против отложившегося Египта (373 г. до н. э.) сочли, что пробил час для превращения их сатрапий в самостоятельные государства. И близкий к успеху сирийский поход фараона Теоса (Тахоса) в 360 г. до н. э. также остался всего лишь эпизодом. Все же короткий период египетской оккупации усилил стремление городов-государств Ливана к независимости. Этому способствовали также растущий произвол персидской администрации и возросшие налоги и подати для персидского войска, становившиеся все более невыносимыми. Виды на удачное восстание были налицо. Но не силой оружия воспрепятствовал Артаксеркес II грозившей ему в 60-х годах утрате западных частей империи. Восстание потерпело поражение из-за предательства и продажности соперничавших между собой сатрапов. А походу Тахоса помешали раздоры в самом Египте. Собственно, и в случаях провала риск для заговорщиков, видимо, был невелик. Ведь даже с Эвагором, несмотря на его полное поражение после десятилетней войны (380 г. до н. э.), персы обошлись великодушно.
В этой обстановке сразу же после ухода войска фараона Тахоса и велась подготовка к борьбе за независимость. Важнейшие финикийские города объединялись в федерацию. Центром этого объединения стал Триполи, основанный, по-видимому, как раз в персидское время. Сидон, Арвад и Тир сообща пользовались им как гаванью и местом промыслов и ремесел. Федерация была создана по греческому образцу. Это проявилось прежде всего в учреждении некоего подобия парламента, который собирался ежегодно и куда каждый город федерации посылал по 100 представителей. В 350 г. до н. э., когда Артаксеркс III (358–338) при новой попытке подчинить Египет потерпел тяжелое поражение, «парламент» объявил Финикию независимой. Непосредственно за провозглашением последовал мятеж городского населения против персидских властей. На противодействие со стороны великого царя почти не рассчитывали. Но все же предусмотрительно принимали защитные меры: вербовали наемников, создавали запасы на складах и рубили кедры в царских лесных угодьях для постройки флота. И все-таки спустя несколько лет — не позднее 343 г. до н. э. — восстание было без труда подавлено.
События, связанные с этим восстанием, покрыты мрачной тенью подлого предательства. Великий царь сразу же направил свои войска против Сидона, важнейшего города Финикии. Но не достиг он еще и ближайших подступов к городу, как в его лагерь явился сидонский царь Тенн и предложил свои услуги: впустить персов без боя в город и поддержать предстоящий поход великого царя против Египта. Предложение было слишком заманчиво, чтобы на него не согласиться. Тогда Тенн вывел из Сидона 100 городских деятелей, которые, бесспорно, были душой восстания, и 500 воинов и двинулся с ними якобы в Триполи на заседание федерации. Неподалеку от своего лагеря Артаксеркс захватил этих 600 сидонцев и велел их казнить. А тем временем персидское войско двинулось на Сидон и проникло в город с помощью Ментора — бывшего в заговоре с Тенном — предводителя 4 тыс. греческих наемников, единственного подкрепления, присланного Сидону египетским фараоном Нектанебом II из Египта. Захваченные врасплох жители отчаянно защищались. Многие предпочли погибнуть в руинах горящего города, нежели попасть в рабство. И Тенн не избежал заслуженной «награды». Великий царь повелел его… казнить.
64
О событиях так называемой Кипрской войны и последующих, которые описывает здесь и ниже автор, известно главным образом по 15-й книге «Исторической библиотеки» Диодора