Саша оглянулся по сторонам. Обстановка и правда была романтической, сказочной. Он понял, что все его представления о романтическом свидании, по сравнению с тем, что происходит сейчас, были всего лишь детским лепетом.
— Наверное, — улыбнувшись, ответил Саша, и ещё крепче прижал Иду к себе.
Женщина лежала головой на груди своего мужчины, а он обнимал её одной рукой за плечо, другую нежно положил на талию.
— Тогда, будем считать, что именно это и есть твой первый раз, — предложила Ида, — вчера была генеральная репетиция.
— Ха-ха-ха.
Саша вдруг понял, на сколько сейчас дорога ему Ида. Сердце в его груди билось рядом с ней так быстро, так горяча была его кровь. «Как я раньше этого не замечал?» — вдруг удивился он.
— У тебя бывает, что ты ошибаешься в людях? Точнее, в чувствах к этим людям? — неожиданно вдруг спросил Саша.
— Не знаю. — честно ответила Саида, — обычно я стараюсь совсем не доверять людям. А когда не доверяешь, то и не ошибаешься. К чему ты?
Саида подняла голову и посмотрела на Сашу.
— Мне кажется, я ошибался в своих чувствах к Ане, — тихо сказал Саша, — я вот сейчас подумал о ней, о том, как она отшила тогда меня, и мне абсолютно всё равно. Понимаешь?
Саида напряглась. «Неужели! Только не это. Не начинай этот сентиментальный бред» — мысленно попросила она.
— Мне кажется, что по-настоящему я что-то почувствовал только к тебе. Только тебя люблю по-настоящему.
Саша сделал это признание так искренно и так нежно, что даже Станиславский сказал бы: «верю!». Это признание способно было растопить даже самое холодное сердце. Но Саиду оно немного разозлило, но ещё больше позабавило. Настолько сильно, что казалось, её сердце не просто холодное — вместо него у неё айсберг.
— Ну вот, испортил вечер! — с иронической издёвкой воскликнула Ида и не спеша поднялась с кровати.
— К черту всё! — вдруг вскричала она и захохотала.
Отсмеявшись, Саида махнула рукой и со столиков слетели все подносы. Высь шатер был усыпан раскидавшимися фруктами, сухофруктами, орехами и мясом. Очаг затух.
— Я не понимаю тебя, — растерянно заговорил Саша, — зачем это всё, если тебе так противна моя любовь? Я так противен тебе?
— Оооо, — взвыла Саида, — что за чушь ты несешь?! Я что, произвожу впечатление курицы, которая будет спать с теми, кто мне противен?
— Нет, — ответил Саша, потупив взгляд.
Саида быстро заходила по шатру, собирая своё нижнее бельё и платье, по ходу пиная разбросанную еду.
— Просто это всё так наивно и смешно! Детский лепет, — засмеялась Саида, потом заговорила серьезнее, — И да, любые разговоры о любви мне противны. Твои в том числе. Мне противно всякое упоминание об этом не нужном чувстве.
Она надела бюстгальтер и повернулась спиной к Саше.
— Я не признаю это чувство. Оно несет только боль и разочарование. Оно губит свободу и перспективы. Я слишком молода для любви. — продолжала Саида, держа рукой бюстгальтер, потом оглянулась и раздраженно спросила, — Ты так и будешь там лежать, прикрываясь этим дохлым леопардом, или всё-таки поможешь мне застегнуть проклятый лифчик?!
— А! Конечно.
— Любовь, это искусство проигрывать, мой дорогой, — веско сказала Саида, когда Саша уже помогал ей застегивать платье, — а я проигрывать не собираюсь.
Несколько минут они молчали. Закончив одеваться сам, Захаров подошел и начал натягивать куртку и ботинки.
— Вот если ты будешь вот так обижаться, как маленький ребенок, — угрожающе заговорила Ида, — тогда ты точно станешь мне противен. Это глупо, тебе уже сколько, девятнадцать? Ты должен вести себя как мужчина!
— Восемнадцать, — поправил её Саша, — в марте будет восемнадцать.
— Что? Так ты ещё и не совершеннолетний! — понятно, почему ты ведешь себя так…
— Как так?
— Вот так, по-детски, — ответила Ида, — обижаешься и делаешь глупые выводы. И кстати, не смей вот так просто уходить. Сбегать.
«И правда, как будто сбегаю, — подумал Саша, — может она и права, по-детски это всё как-то!». Захаров прошел чуть ближе к центру шатра. Саида решила не обращать внимание, что он обут. Она присела в кресло и закинула ногу на ногу, сделав лёгкое движение в сторону очага — огонёк снова зажегся.
— Может быть я и веду себя слишком по-детски, но ты, ты …
Саша запнулся, он хотел было сказать, что она никогда не была ребенком и сама в этом виновата, сознательно лишив себя детства, но вспомнив её вчерашний рассказ о матери, об отношениях с отцом и братом, он вовремя прикусил язык.
— Ты думаешь, что любовь ограничивает, — нашелся с продолжением Саша, — что в любви можно только проиграть. Но ты попробуй! Хоть раз! Это сейчас ты не свободна. Ты сама ограничиваешь себя в праве на любовь. В праве любить и самое главное, быть любимой.
Саша перевел дыхание, он говорил очень быстро и эмоционально. Его лицо стало красным от волнения, но это волнение придавало его речи и тону невероятную уверенность.
Саида хотела что-то ответить, но Захаров поднял указательный палец вверх, прерывая её и продолжил:
— Ты не хочешь проиграть. Но ты никогда и не выиграешь. Знаешь почему? Потому, что невозможно выиграть, не участвуя в войне!
Саида снова хотела что-то сказать, но у неё снова не получилось. У Саши зазвонил телефон и он резко ответил:
— Да, Кир!
В трубке послышался громкий девичий голос. Кира что-то кричала и Саиде показалась, что крик этот прорывался сквозь рыдание.
Саша опустил телефон в карман и с искривлённым от ужаса лицом открыл портал прямо из шатра. Даже не взглянув на Саиду, он молча скрылся в высоком овальном мерцании ярко-синего цвета.
Саида просидела молча на кресле ещё десять минут, явно с трудом пытавшись побороть гнев после случившегося, переваривая внезапный и молчаливый уход Саши.
— Да, так от меня ещё никто не уходил, — наконец сказала она, нервно усмехаясь, а потом вдруг громко и раскатисто захохотала.
***
— Блин, кто там? — недовольно проговорила Кира и полезла за своим мобильником, который зазвонил.
Артём неохотно отстранился от девушки. Молодые люди сидели в своём тайном подвале в Масловом, который служил рабочим кабинетом для смотрителя.
После вампирской засады и тяжёлого ранения, Артём признался Киры в своих чувствах, на что девушка с неожиданностью для него ответила взаимностью. Влюбленные решили попробовать повстречаться, то есть завести серьезные отношения. Когда у Киры зазвонил телефон, Артём как раз с помощью легких поцелуев, ласковых шепотков и нежных ласк крепкими руками ещё раз объяснял девушке, как она ему дорога.
— Это Аня, — проговорила Кира, с удивлением посмотрев на парня.
— Ну отвечай, — нехотя согласился Артём.
Разговор продлился не более минуты и прошёл не в самых дружелюбных тонах.
— Она идет сюда. Хочет поговорить со мной.
— О чем? — нахмурившись спросил Артём.
— Не знаю, — пожала плечами Кира, — она какая-то взвинченная, нервная. Сказала, что мне придется её понять.
— Ладно, это всё потом …
Артём снова крепко обхватил девушку за талию и полез целоваться.
— Да, Тёма, Аня уже скоро придет. Она сказала, что рядом…
Больше Кира не стала протестовать и сдалась натиску своего кавалера.
Не прошло и десяти минут, как ласки влюблённой парочки прервала Аня. Она быстро спустилась в подвал, громко хлопая решетчатой дверью и с таким же напором отворила дверь в сам кабинет. Кира и Артём отскочили друг от друга, но подруга успела увидеть их вместе.
Аня не понимала, что происходит. Ещё окало часа назад она стала испытывать какое-то беспокойство, которое с каждой минутой всё усиливалось. Когда это беспокойство стало уже навязчивым, Аня решила, что дело в предстоящем разговоре. Она решила последовать совету Дмитрия и поговорить с друзьями, высказать им свою точку зрения и если не поймут, то пусть хоть в покое её оставят. Когда девушка решила, что беспокоится из-за этого, она набрала Кирын номер и договорилась о встречи. Она ожидала, что подруга воспримет её серьезно, а она тут, слюнявится с Перовым. Аня была уязвлена и рассержена. Потом вдруг она вспомнила, что они знали, как она любила Эрика, и вот теперь, когда знают о его убийстве, так легко с этим мирятся, и ещё убеждают смериться её. «Мне, значит, нужно смериться, а им можно строить личную жизнь и любить!» — пронеслось вдруг в её голове.