— Может, из-за дара? — Гесиона вскинула брови. — Это хороший повод обратиться к твоей подруге фрейлине. Она-то наверняка в курсе.
— И что мы ей скажем? Гесс, ты должна пойти.
— Хорошо, я схожу, — девушка медленно кивнула. — А пока я буду на этом вечере, ты сможешь напроситься на аудиенцию к Королеве. Это хороший повод рассказать ей о своих переживаниях. Ты ведь можешь продемонстрировать дар огня, найдешь путь доказать, что владеешь и предчувствием. Ну не знаю, обрати дар на саму Минерву, как ты это иногда проделываешь со мной.
Гесиона видела, как Кейт задумалась над ее словами, над тем, что она могла быть права. Казалось, девушка перебирает в уме все возможные варианты.
— Наверное, стоит попробовать.
— Попытка — не пытка, — Гесиона удовлетворенно кивнула. Она облегченно выдохнула и снова пододвинула к себе кружку с чаем.
* * *
— Нет, я хочу другое платье, это мне не нравится.
Селена критически оглядывала себя в ростовом овальном зеркале в изящной посеребреной кованой раме на подставке. Она вертелась и так, и эдак, разглядывая шикарное шелковое платье с темно-синим, отделанным люрексом лифом, рукавами-шарами и нежно-голубой пышной юбкой, поверх которой были расположены по кругу пять накладок в виде лепестков в тон лифу. У юбки было несколько слоев, и ткань плавно двигалась из стороны в сторону по полукружию в такт движениям девушки.
— Но это вроде хорошо сидит на вас, миледи, — возразила швея, которая делала примерку. Селена вскинула бровь и косо посмотрела на женщину сверху вниз, стоящую возле тумбы, на которой высилась девушка.
— Цвет лифа не сочетается с моими волосами. Сама посмотри: лиф цвета сапфира, слишком тусклый и неброский, тогда как отдельные пряди моих волос выкрашены в ярко-синий, и глаза мои такого же оттенка. Я даже согласна на ультрамарин, нэви или кляйн блю, но только не на эти блеклости! Ты же понимаешь, Шейла?
Шейла удрученно закивала, поджав губы и уперев взгляд в подол платья.
— Это во-первых. Во-вторых, рукав-фонарь был в моде в прошлом месяце, а в этом — воланы, клинья, колокола. Так вот, я хочу красивый волан до середины плеча. Не короче и не длиннее. Поняла?
Шейла опять кивнула и угукнула.
— И да, побольше люрекса на лифе. Серебряного. На мне будут серебряные украшения. Юбка отличная. Мне нравится этот прекрасный перванш. С ультрамарином, кстати, будет хорошо сочетаться. А лепестки сверху, так и быть, оставим эти, но только сделай какой-то интересный переход в лиф, который будет цветом поярче. Должно смотреться. Все, снимай.
Отложив ножницы, Шейла стала развязывать сзади корсет на молодой миледи. Угодить Селене было сложно, но за свои вычурные капризы она щедро платила, поэтому швея не жаловалась. Два дня назад маркиза принесла ей эскиз этого платья, и Шейла сшила его точь-в-точь, а уже сегодня практически готовый наряд придется чуть переделать. Женщине было не впервой, и к вечернему приему она успеет. За это ей заплатили больше, чем обычно.
* * *
Селена осторожно слезла с тумбы и быстро переоделась в свой привычный наряд — распашная юбка в пол черного цвета с большим количеством фалдов и ярко-синий кожаный корсет поверх черной кружевной рубашки с длинными рукавами, заканчивающимися воланами. Поправив одежду, девушка закинула вперед свои прямые волосы, подстрижены каскадом и доходящие ей до груди, а прическу венчала косая, с ровным срезом челка ярко-синего цвета на фоне иссиня-черных волос. У нее была самая модная современная стрижка при дворе, фасон которой она придумала лично, в то время как большинство придворных дам предпочитали пышные прически со множеством кудрей, косичек, ленточек и страз. Синий был ее любимый цвет, и она всецело старалась поддерживать свой образ именно в его оттенках, как дань некоему культу.
Маркиза не особо любила светские приемы, но каждый раз заказывала к ним торжественное платье, время от времени скрупулезно следуя этикету. Ее отец владел плодородными землями в Баттерфлае, прокармливая не только королевский двор, но и страну, носил титул герцога и вместе с семьей жил в замке, поэтому частые приемы были обыденностью и вынужденной частью жизни Селены. Вот и сегодняшний прием сулил ей одну лишь скуку, где ей снова придется весь вечер цедить один бокал вина и выслушивать сплетни придворных леди и их отпрысков. С тех пор как ее семья поселилась в замке после пожара в родной усадьбе, новых друзей она так и не нашла. Да и не очень ей нравился контингент, проживающий во дворце. Светских дам девушка считала напыщенными стервами, а мужчин — возомнившими о себе индюками. Тем не менее некоторые «индюки» от стара до млада оказывали Селене вполне себе понятные знаки внимания, ища ее расположения. К неудовольствию родителей девушка отвергала всех женихов, которых ей пытались сосватать.