В позднейшие времена еврейская фантазия украсила легенду о потопе многими новыми деталями. В этих ярких и порой вычурных дополнениях к древней легенде мы читаем о том, как легко жилось человеку в допотопные времена, когда урожаем от одного посева люди кормились сорок лет подряд и когда они могли колдовскими средствами заставить служить себе солнце и луну. Вместо девяти месяцев младенцы находились в утробе матери всего несколько дней и тотчас же после рождения начинали ходить и говорить, не боясь даже самого дьявола. Но вот эта-то привольная и роскошная жизнь и сбила людей с пути истинного, и вовлекла в грехи, более всего в грех алчности и распутства. Этим они вызвали гнев Бога, решившего истребить грешников посредством великого потопа. Однако в милосердии своем он сделал им своевременное предупреждение. Ной по велению Бога поучал их и взывал к исправлению, угрожая им потопом в наказание за бесчестие, причем делал он это в течение целых ста двадцати лет. Но и по прошествии этого времени Бог дал человечеству еще недельный срок, в продолжение которого солнце каждое утро всходило на западе и заходило каждый вечер на востоке. Но ничто не могло привести к раскаянию нечестивцев. Они не переставали издеваться над праведным Ноем, видя, что он строит себе ковчег. Как надо строить ковчег, его научила одна священная книга, которую некогда дал Адаму ангел Разнел и которая содержала в себе все знание человеческое и божественное. Она была сделана из сапфиров, и Ной, положив ее в золотой ларец, взял с собой в ковчег.
Потоп же якобы произошел от встречи мужских вод, падавших с неба, с женскими водами, поднимавшимися от земли. Для стока верхних вод Бог сделал в небе два отверстия, сдвинув с места две звезды из созвездия Плеяды; а впоследствии, для того чтобы приостановить потоки дождя, Бог заткнул отверстия парой звезд из созвездия Большой Медведицы. Вот почему Медведица до сих пор гонится за Плеядами: она требует обратно своих детей, но не получит их до скончания веков.
Когда ковчег был уже готов, Ной стал собирать животных. Они подходили к нему в таком большом количестве, что он не мог забрать всех и сел у порога ковчега, чтобы сделать выбор между ними. Животных, которые ложились у порога, он брал с собой, а те, которые стояли на ногах, отвергались. Даже после такого строго проведенного отбора число видов пресмыкающихся, принятых на борт судна, оказалось не менее трехсот шестидесяти пяти, а видов птиц – тридцать два. Подсчет количества взятых в ковчег млекопитающих не был сделан, но во всяком случае оно было велико, как о том можно судить в настоящее время.
До потопа нечистых животных было гораздо больше, чем чистых, а после потопа соотношение стало обратным, потому что (согласно апокрифическим легендам, а не книге Бытия) от каждого вида чистых животных было взято в ковчег по семи пар, а от каждого вида нечистых – только по две пары. Одно существо, носившее название «реем», оказалось столь громадных размеров, что для него не нашлось места внутри, а потому оно было привязано Ноем к ковчегу снаружи. Великан Ог, царь Башанский, также не мог поместиться внутри судна и сел на крышу, спасшись таким образом от потопа. Вместе с Ноем расположились в ковчеге его жена Наама, дочь Эноша и три его сына со своими женами. Одна странная пара, Ложь и Злосчастье, также нашла себе убежище в ковчеге. Сначала Ложь подошла одна, но ее не впустили в ковчег на том основании, что вход туда был разрешен только супружеским парам. Тогда она ушла и, встретившись со Злосчастьем, уговорила его присоединиться к ней, после чего их впустили обоих. Когда все были уже на борту и потоп начался, грешники – около семисот тысяч человек – собрались и окружили ковчег, умоляя взять их с собой. Ной наотрез отказался впустить их. Тогда они принялись напирать на дверь, стараясь взломать ее, но дикие звери, охранявшие судно, напали на них и многих сожрали; остальные, спасшиеся от их когтей, потонули в поднявшейся воде.
Целый год плыл ковчег; огромные волны бросали его из стороны в сторону; все находившиеся внутри тряслись, как чечевица в горшке. Львы рычали, быки ревели, волки выпи и все прочие животные вопили, каждое на свой манер. Больше всего хлопот доставлял Ною вопрос о съестных припасах. Спустя много времени после потопа его сын Сим рассказывал Елиезеру, слуге Авраама, как трудно было его отцу прокормить весь зверинец. Несчастный все время был на ногах, бегал взад и вперед днем и ночью. Ибо дневных животных надо было кормить днем, а ночных – ночью; великану же Огу пища подавалась через отверстие на крышу. Лев был угрюм и мог вспылить при малейшем раздражении. Однажды, когда Ной задержался с обедом, благородное животное с такой силой ударило лапой патриарха, что он остался с тех пор хромым на всю оставшуюся жизнь и даже не был в состоянии исполнять обязанности жреца.