— Ну, поехали... — вполголоса сказал Морите Даг и печально покачал головой.
— Он что, так и будет продолжать, не останавливаясь?
— Так и будет. Он теперь расскажет родословную Визгуна аж до того времени, когда люди еще только-только перебрались на северный континент... — прошептал Алессан, делая вид, будто внимательно слушает Рунела.
— Однако он знает только то, что происходило на западе, — заметил Даг.
— У него абсолютная память? Я слышала, что бывают такие люди, но никогда не встречалась с ними.
— Достаточно назвать кличку скакуна, и его уже не остановишь. Вся беда в том, что он всегда начинает с самого начала.
— Но разве, упомянув победу Визгуна, он не начал с конца?
Голос Рунела нараспев сыпал кличками победителей, кобыл и жеребцов.
— Начало — самые последние скачки.
— А что, Рунел бывает на всех Встречах?
— На всех, на которые может попасть, — Даг покосился на Алессана.
«Было бы просто удивительно, — подумала Мори-та, — если Алессан знал хотя бы половину тех скачек, которые удостоились внимания Рунела.»
— Больше от него все равно нет никакого толку, — махнул рукой Алессан. — Мой отец позаботился, чтобы старшие сыновья Рунела пошли в ученики к хорошим мастерам. Его феноменальная память...
— Слушая его, с тоски помереть можно, — пробормотал Даг и, оглянувшись в сторону старта воскликнул. — Начинается! — Он явно испытывал огромное облегчение. — Скачка! — проорал он в самое ухо самозабвенного декламатора.
Приятели Рунела начали дергать его за руки.
— Эй, очнись! Начинается заезд! Сейчас старт!
Рунел прервал свой рассказ и удивленно огляделся.
— Рунел, начинается заезд, — повторил табунщик и повел его в сторону финиша.
Морита заметила, что перед этой троицей толпа расступалась куда быстрее, чем перед лордом Руата и Госпожой Форт Вейра.
— Ты бы слышала, как он излагает генеалогию... кто кого «породил»!
— А ты слышал?
— Да уж, можешь не сомневаться! На каждом пиру в честь рождения нового ребенка в холде. — Алессан даже глаза закатил, показывая как тяжело ему пришлось.
— Мне кажется, он принес бы больше пользы среди арфистов, чем в холде.
— У моего отца хватило ума помешать подобному повороту событий.
— Но почему? С его памятью...
— Хотя бы потому, что дед Рунела как раз и был арфистом и порой вспоминал больше, чем следовало бы, — Алессан ехидно улыбнулся. — Мой же дед, как я понимаю, позаботился перевести этот семейный талант в более... как бы это сказать... безопасное русло. Но я не сомневаюсь, что в мастерской арфистов всегда трудились родственники Рунела, читавшие и запоминавшие свитки до того, как чернила на них окончательно выцветут.
Найдя удобное местечко, Морита и Алессан с интересом посмотрели финиш шестого заезда. Дожидаясь следующей скачки, они услышали много интересного — кругом беседовали, не обращая на них ни малейшего внимания. О лорде Руата и устроенной им Встрече люди отзывались большей частью хорошо, хотя Морита с удовольствием наблюдала смущение Алессана от некоторых довольно откровенных комментариев. Но больше всего в толпе говорили о погоде.
— Слишком рано пришло тепло. Этим летом мы все растаем...
— Не могу сказать, что предпочитаю дождь и снег хорошей солнечной погоде, но, помяните мои слова, это ненормально. Нарушается естественный ритм Оборота...
— Мошкара уже не дает стадам покоя. Жрет их заживо, вот так! Кошмарные язвы! Животные не хотят есть. Не хотят двигаться. Только жмутся друг к другу и стонут, точно вам говорю...
— Небольшой снегопад пошел бы даже на пользу. Поморозил бы напрочь этих проклятых пещерных змей! Холода им в этот Оборот не мешают, вот они и плодятся, как бешеные...
— Не могу решить, то ли остричь их сейчас и получить шерсти меньше обычного, то ли рискнуть и не стричь... но тогда кто знает, что с ними станется по этакой жаре...
— Снег нам нужен просто позарез. Надо же как-то извести этих червей в почве, что высасывают соки из доброго зерна и превращают поле в форменное наказание. Да уж, без мороза и снега никуда...
— Знаешь, Алессан, ты должен испытывать облегчение, что они жалуются только на погоду. В конце концов, никто не считает, что лорд, даже самого древнего рода, способен изменить погоду. Этим занимаются Вейры, — она скривила губы в усмешке.