«Малта это знает», — быстро сообщила Орлита, явно намекая, что все дело здесь во всаднике.
Не успела королева договорить, как туман рядом с Моритой забурлил и в двух шагах от нее появился зеленый дракон.
— Орлита, передай мою благодарность. И похвали за точность посадки.
«Уже сделано».
По услужливо подставленной ноге всадница вскарабкалась на спину Малты. Она всегда чувствовала себя как-то странно, когда летала не на своей огромной королеве, а на других, более мелких драконах. Смешно думать, будто Малте может быть тяжело, но Морита ничего не могла с собой поделать.
Выждав мгновение — пока всадница устроится поудобнее — Малта легко взмыла в воздух. Хотя Морита целиком и полностью доверяла зеленой, тем не менее по спине пробежал холодок. Туман все-таки, ничего не видно...
«На мне ты бы не волновалась, — обиженно заметила Орлита. — И пусть мне скоро откладывать яйца, я еще не настолько неуклюжая...»
— Я знаю, любовь моя.
Мягкий, едва заметный толчок возвестил об окончании пути. Они приземлились перед вейром.
— Спасибо, Малта! — громко сказала Морита — еще одно предупреждение тем, кто находится внутри вейра.
Спрыгнув с дракона, всадница быстрым шагом направилась к входу.
— Сюда нельзя! — плечистая фигура С’гора загородила ей дорогу.
— Слушай, СТор, я не собираюсь стоять на пороге, особенно в такую сырость. Вы же знали о моем прилете заранее.
«СТор, — решила Морита, — выбрал не самое лучшее время стесняться».
— Дело в том, что Берчар заболел. Ему ужасно плохо, и он велел никого к нему не пускать.
— Все равно мне необходимо с ним поговорить, — решительно сказала Морита и, шагнув мимо отступившего в сторону С’гора, вошла в вейр.
Она подошла к спальне, но тут СТор вновь ее остановил.
— Не надо, — попросил он, — все равно ты ничего от него не узнаешь. Он без сознания. И ко мне тоже не прикасайся... Я наверняка заразился. — В наступившей тишине явственно раздавались тихие стоны Берчара.
Не раздумывая, Морита отодвинула занавеску и вошла в спальню. Даже в тусклом свете масляной лампы было видно, как страшно болезнь преобразила молодого лекаря. Он осунулся, черты его лица как-то странно заострились, а бледная до синевы кожа была покрыта крупными каплями пота. На столе рядом с кроватью стояла открытая сумка с лекарствами.
— Когда он заболел? — спросила Морита, разглядывая пузырьки.
— Вчера он чувствовал себя необычайно усталым — ужасная головная боль и все такое. Мы даже не полетели на Встречу, хотя и собирались... За завтраком он вроде бы выглядел совершенно нормально, и мы уже решили отправиться в Исту поглядеть на выловленного в море зверька, но тут у Берчара начались жуткие головные боли. Я, честно говоря, ему сперва даже не поверил...
— От головной боли он пил настойку сладкого корня?
— Нет. Он принял ивовый эликсир, — С’гор ткнул пальцем в наполовину пустой пузырек.
— А потом сладкий корень?
— Да, но только легче ему от этого не стало. К полудню у него начался жар, и он решил принять, — С’гор взял в руки маленькую бутылочку и прочитал: «аконит». Мне это показалось несколько странным; я ведь не раз помогал ему, и мне казалось, что аконит ему вовсе ни к чему. Но он сказал мне, чтобы я не смел спорить с лекарем... с ним, то есть... А сегодня утром он попросил дать ему настойку из листьев папоротника, в которую я должен был добавить десять капель сока из плодов лунного дерева. Он говорил, что у него все болит, и снотворное, дескать, поможет...
Морита глубоко задумалась. Аконит от головной боли и жара? Настойка из листьев папоротника и сок лунного дерева — это хотя бы понятно.
— У него был сильный жар?
— Он прекрасно понимал, что делает, если ты об этом...
— Ничуть не сомневаюсь. Он же искуснейший мастер, и нам повезло, что он поселился в Форт Вейре. Что еще он велел тебе делать?
— Никого к нему не пускать! — с вызовом заявил С’гор и с неприязнью поглядел на Мориту, сделавшую вид, будто ничего не замечает. — Неразбавленную настойку из папоротника каждые два часа, пока не спадет жар, и сок лунного дерева через каждые четыре.
— Он полагал, что заразился от К’лона?
— Берчар никогда не обсуждал со мной дела своих пациентов!
— На этот раз было бы лучше, если бы он все тебе рассказал.
— А что, К’лону стало еще хуже? — испуганно спросил Cгop.