Додумать Вика не успела, потому что споткнулась на этой мысли. Или все-таки могут? Слухи о восстании бунтовщиков годовалой давности ходили самые разнообразные, и в сети по-прежнему было великое множество видеофайлов, поверить в реальность кадров которых в здравом уме просто невозможно… они больше подходили для голливудского блокбастера о начале зомби-апокалипсиса.
Хоть многие видные эксперты и пытались оспаривать если не реальность этих кадров, то их мистическую природу, но не очень-то это у них выходило. Слишком уж бледными выглядели их объяснения. Так что, может, мертвецы действительно могли вернуться в наш мир? А если так, мог ли и он…
– Вика, ну ты где застряла? – Донесся до нее с кухни нетерпеливый возглас кого-то из приглашенных гостей. Сегодня у нее дома проходило застолье, приехала даже Алина, было бы не очень красиво заставлять гостей ждать…
– Подождите, я скоро! – Стрельцова выкрикнула эти слова уже на ходу, снова отпирая дверь. Гости никуда не денутся, а вот если этот таинственный призрак прошлого сейчас уйдет, ответа на свой вопрос она никогда уже не получит.
Выбежав в подъезд, девушка тут же рванула к лифту чтобы увидеть, что одна из кабинок едет вниз, и уже спустилась на три этажа. Это наверняка он!
Понимая, что дожидаться второго лифта и ехать вслед будет слишком долго, Вика со всех ног припустила к лестнице. Едва не снеся дверь с петель, она просто вылетела на лестничную клетку и, с трудом устояв на ногах, кинулась вниз, развивая максимально возможную для нее скорость. Она перепрыгивала по три-четыре ступеньки за раз, молясь только том, чтобы не навернуться и не переломать себе ноги. Но даже так она бы все равно продолжила ползти. Она наверняка тогда бы опоздала, но зато была б уверена, что сделала все, что от нее зависит.
К счастью, все обошлось, и Вика благополучно добралась до первого этажа. Взъерошенная, тяжело дышащая и раскрасневшаяся, но целеустремленная и непреклонная. Она и не надеялась обогнать лифт, который, к тому же, еще и уехал раньше, но девушка рассчитывала хотя бы застать его пассажира…
И расчет оправдался. Она как раз успела увидеть худую спину недавнего визитера, мелькнувшую в другом конце длинного фойе.
Ну, теперь-то ты никуда от меня не уйдешь…
Я вышел из подъезда, провожаемый слегка озадаченным взглядом консьержа. Коробки от пицц по-прежнему были со мной, и это не могло укрыться от подозрительного работника, однако он не стал меня останавливать и приставать с расспросами. В конце концов, я ведь просто позвонил в одну из дверей и сразу же убрался прочь. Полагаю, охрана жилого комплекса по камерам прекрасно могла это видеть.
Сложив пополам картон и выбросив свою ношу в урну у самой двери, я неспешно побрел, куда глаза глядят. У меня оставалось еще одно недоделанное дело – убедиться в том, что Древний не восстанет из своей могилы, как восстал я. Но чтобы добраться до него, мне определенно нужен был транспорт и деньги, так что я стал напрягать память, пытаясь припомнить хотя бы пару тайников с наличными, сделанные Золотой Десяткой.
Когда я отошел от дома уже метров на тридцать и успел даже наметить основные ориентиры для своих дальнейших действий, позади меня раздался звучный металлический удар, словно кто-то распахнул дверь с ноги, а следом за ним пронзительный женский крик: «Стой!»
И я действительно замер, потому что узнал её голос. Я медленно оборачивался, отказываясь верить в реальность происходящего, и глядел на то, как ко мне со всех ног несется Вика. Мир для меня перестал существовать, сжавшись до одного единственного человека. Той самой длинноволосой девушки, чей образ часто мелькал в моем воспаленном сознании, ненадолго прогоняя черные мысли и спасая от преждевременного безумия. Она все-таки узнала…
Моя уверенность в том, что для всех будет лучше, если я исчезну из ее жизни, лопнула, как мыльный пузырь и разлетелась радужными брызгами, не оставив после себя даже сырого следа. Я настойчиво пытался внушить самому себе, что поступаю правильно, но все усилия пошли прахом, стоило мне только увидеть ее лицо. Я сдался, оставшись стоять с замершим сердцем, и только ждал, когда же она приблизится ко мне, потому что даже пошевелиться было страшно. Страшно от того, что это наваждение может развеяться, и я вновь окажусь один на затопленной ярким светом улице, а фигура бегущей девушки растает, как жестокий пустынный мираж.
Первым моим впечатлением, а может и подсознательным желанием, было то, чтобы Вика сейчас кинется на шею, но она вдруг резко остановилась, блуждая полным надежды взглядом по моему лицу. Девушка робко подняла здоровую руку и медленно поднесла к моему лицу, словно бы спрашивая разрешения притронуться. А все так же стоял неподвижно, ослепленный ее красотой и оглушенный громыхающей бурей ее противоречивых чувств. Я не пытался остановить ее или подтолкнуть к каким-либо действиям. Все что я мог, это просто обмереть.