– Преторианцы, а с ними сам…
Но я бесцеремонно перебила спутника, на меня волной нахлынули восторженные эмоции:
– Преторианцы – это солдаты императорской гвардии? Какие красавцы, особенно те двое, что впереди.
– Осторожнее, госпожа, нам лучше отойти в сторону!
– Сейчас, сейчас… ну, как они вырядились, просто кино какое-то, Голливуд шестидесятых годов, когда Кирк Дуглас в «Спартаке» снимался. Я должна их увидеть ближе – они настоящие! Да, погоди же ты, дай посмотреть!
Элиав оттаскивал меня к окраине площади, вслед за остальными пешеходами, а я будто завороженная, уставилась на того всадника, что сейчас двигался прямо на меня. Определенно, какой-то важный военный чин. Почему у него такое суровое лицо и грозно сведены брови, ведь в данный момент он не на войне находится и даже не перед своими легионерами. Вполне мог сделать физиономию попроще…
От этой мысли я невольно улыбнулась и вдруг решила немного пошалить, а именно, не долго думая, отправила хмурому вояке самый элегантный воздушный поцелуй и солнечную улыбку, а потом помахала рукой в знак приветствия. Привет из Этруссии, ой, то есть из России. Я здесь пока ее единственный представитель…
Мой дружественный жест вполне удался, но скоро Элиаву удалось меня оттеснить к остальному скромному люду. Мы только издали могли наблюдать, как мимо проезжает великолепная пятерка военных.
Как вдруг ее предводитель оглянулся и посмотрел мне прямо в лицо. На мгновение наши глаза встретились, я, конечно, снова улыбнулась оттого, что широкие темные брови мужчины удивленно поползли вверх, а губы сжались так, что выражение лица стало еще более мрачным. Вот зануда, наверно, привык ко всеобщему восхищению или даже преклонению.
Элиав неодобрительно покачал головой, осуждая мое поведение:
– Ох, госпожа, не стоит так дерзко глядеть на консула, он ведь ко всему прочему еще и наш сосед. И уже не один раз заступался за господина Клавдия перед многочисленными кредиторами.
– Какой еще консул? Где? – испуганно озиралась я.
– Он только что проехал мимо нас, госпожа. Вы пристально на него смотрели и даже махали ему рукой. Это было вызывающе и дерзко, – с нескрываемой укоризной произнес Элиав.
– Так что же ты меня не предупредил сразу? Господи, стыд какой! Я думала, это обычный командир римского войска, вижу в первый и в последний раз. Он ехал весь такой печальный, вот мне и захотелось его немного повеселить, поднять настроение герою, так сказать. А теперь мне даже по-соседски к нему не обратиться, даже в целях взятия интервью для потомков. Как же нехорошо получилось… – искренне страдала я, чуть не заламывая руки от такого конфуза.
– Я хотел тебе сказать, но ты не позволила, – справедливо упрекнул Элиав, и мне стало совестно.
– Давай договоримся, когда мы вдвоем, бросай свою скромность и робость, я такой же человек, как и ты, можешь запросто ко мне обращаться по любым вопросам. Мы же с тобой ровесники, ничего, что я немного постарше и поопытнее… «этак на двадцать с лишним веков». Будем друзьями, хотя можешь по-прежнему называть меня госпожой, я не против, это забавно.
Наконец-то мы выбрались из разношерстного людского сборища и еще долго бродили по окрестным улочкам, а потом вышли к Бычьему Форуму – большой площади, на которой размещался рынок скота. Мне это место совершенно не понравилось: шум, гам, запахи специфические, прилавки со свежим мясом и дичью, оленьи туши на огромных крюках, палатки торговцев, клетушки с живым товаром, и все кругом вопит, мычит и кудахчет.
Чуть ли не бегом мы покинули площадь и Элиав повел меня к рядам, где продавали специи. Здесь витали ароматы корицы, ее привозили в Рим из Китая, запахи чеснока, лаврового листа, черного перца, камфоры и куркумы, а еще в мисках лежал мускатный орех, имбирь и мякоть алоэ.
Римляне – настоящие гурманы, вполне могут позволить себе самые изысканные кушанья и приправы, но нам с Клодием придется довольствоваться более скромными блюдами, на соловьиные язычки и фуа гра из гусиной печени мы еще не заработали. Кстати, где тут можно перекусить?
– Элиав, может мы с тобой купим по кусочку пиццы.
– А что такое пицца, госпожа?
Вот тебе раз! Итальянцы, оказывается, еще не умеют готовить подобное блюдо. У них еще ничего не слышали о помидорах и моцарелле. А еще до Рима пока не добрались: картошка, фасоль, кукуруза и шоколад, точнее, какао-бобы. На сладкое только мед и фрукты – виноград, инжир, яблоки, персики и абрикосы. Гранаты из Карфагена…