Авгуры объявили, что «враг Рима будет повержен».[79] В храме повисло тягостное молчание. Легко представить, что его тактично нарушил какой-нибудь сенатор или придворный льстец, не желавший, чтобы император окончательно пал духом. Ну конечно же, «враг Рима» — это Константин. Ну разумеется, повержен будет именно он. По крайней мере именно так Максенций решил истолковать слова жрецов. Императорский двор вздохнул с облегчением. У придворных были все основания смотреть в будущее с оптимизмом и уверенностью. Помимо того что войско Максенция численно превосходило армию Константина, придворные разработали хитроумный план, как сорвать готовящийся штурм города.
Чтобы вторгнуться в Рим с севера, армии Константина предстояло пересечь Тибр по Мульвиеву мосту (сейчас мост называется Пон-то-Мильвиа и восстановлен на прежнем месте, там же, где он и стоял в древности). Максенций и его советники, планируя оборону города, сделали главную ставку именно на этот мост. Максенций приказал уничтожить часть моста, а вместо нее сделать временный, наплавной мост, соединив его с оставшейся частью с помощью съемных железных штифтов. По плану войско Максенция должно было переправиться через мост и сойтись в бою с армией Константина. В том случае, если бы Константин начал одерживать верх и теснить легионеров Максенция, солдаты должны были быстро отступить и, не мешкая, извлечь штифты, отделив от Мульвиева моста его наплавную часть. Это, как предполагали Максенций и его советники, позволило бы отсечь преследователей, которые на глазах у защитников города попадали бы в воды Тибра.
Теоретически задумка Максенция была блестящей, однако Константин и его небольшая, по сравнению с войском противника, а р -мия получили психологическое преимущество, которое самым невероятным образом увеличило шансы Константина на победу. Произошедшее событие стало самым решающим, самым важным моментом в истории, но вместе с этим и наиболее спорным.
Незадолго до начала сражения Константину было явлено видение. По свидетельству Евсевия, на полуденном, залитом солнцем синем небе Константин увидел сияющий крест, на котором проступала надпись с пророчеством «Сим победиши!». По другому свидетельству, перед Константином предстал с крестом сам Иисус, а пророчество пропели ангелы.
Современные историки относятся к свидетельству Евсевия с некоторым недоверием, поскольку он, в подробностях описав столь удивительное событие в «Житии императора Константина», даже не упомянул о нем в «Церковной истории». Именно эта странность подтолкнула историков на поиски более рационального объяснения случившегося. Не исключено, что Константин стал свидетелем некоего атмосферного явления, а может, он видел метеорит (имеются доказательства, что именно в то время один из метеоритов упал в Италии). Однако, пожалуй, не так уж и важно, что именно увидел Константин. Важно то, как он истолковал это видение. В поисках объяснений случившегося Константин обратился к христианским священникам из своей свиты. Нам не известно наверняка, были ли среди них епископ Осий или Лактанций, но все же мы с уверенностью можем утверждать, что христиане, входившие в окружение Константина, немедленно ухватились за возможность укрепить свое положение и усилить влияние на императора. Они сказали, что Господь явил ему знамение, знак того, что Он избирает Константина своей десницей, которая сокрушит деспота Максенция.
По свидетельству Евсевия, теперь Константин не сомневался, что христианские священники говорят правду. Быть может, к тому моменту он уже был готов обратиться в христианство. Благодаря богатому военному опыту, полученному в прошлые годы, Константин понимал, что ему предстоит самая тяжелая, самая непростая битва в его жизни. Ему предстояло повести солдат в бой против армии, значительно превосходящей его войско по численности, и взять город, который прежде не удалось покорить ни одному иностранному завоевателю, даже Ганнибалу. Императору требовались опора и поддержка. Ему требовалось свидетельство того, что в предстоящей битве он с армией будет находиться под защитой высших сил. Однажды, в 310 г., эту роль сыграл Аполлон и культ Непобедимого Солнца: за два года до этого Константину было явлено видение в храме Аполлона, находившемся, по одним свидетельствам, в Галлии, а по другим — в Британии. После того видения на монетах, которые чеканились во владениях Константина, стали выбивать слова Sol Invictus, т. е. «Непобедимое Солнце». Но теперь в сознании Константина языческое божество сменил Господь, поскольку, когда после видения император обратился к советникам за объяснениями, наиболее правдоподобное толкование он услышал от христиан. Таким образом, им удалось завоевать симпатии Константина.