Вскоре Лициний и Константин показали друг другу свое истинное лицо. Маски были сорваны, и два императора стали врагами, развязав новую войну. Это была война между сторонниками Константина и новой религии, покровителем которой он стал, и приверженцами исконно римских традиций. Так, по крайней мере, заявляли о себе те, кто встал под знамена Константина и Лициния. Несмотря на все слова противников, заявлявших, что они сражаются за святое дело, подлинная цель конфликта была проста и неоригинальна — захват власти над всей Римской империей.
ВОЙНА РЕЛИГИЙНам представляется довольно сложным перечислить все причины, превратившие императоров-союзников в злейших врагов. Вне всякого сомнения, у Лициния были все основания чувствовать обиду и даже ревность. Константин владел той частью империи, которая, как полагал Лициний, по праву принадлежит ему. Дело осложнялось еще и тем, что правителю восточной части империи было достаточно окинуть свои владения взглядом, дабы убедиться, что Константин пользуется у его подданных куда большей популярностью, нежели он сам. Христиане на востоке Римской империи молились на Константина в надежде, что настанет день, и привилегии, дарованные их братьям по вере на западе, будут пожалованы и им. Поскольку христиане были готовы принять смерть за свою веру, готовность умереть за Константина была не меньшей. Они прекрасно понимали, что Лициний не был ни их спасителем, ни воплощением их надежд. Не исключено, что Константин изначально планировал выставить Лициния в невыгодном свете: сперва его руками восстановить мир на востоке, а потом с помощью христиан ослабить его положение. Кроме того, Лициний завидовал популярности Константина, и у него была еще одна серьезная причина не любить правителя западной части империи. Именно она в конечном счет и подтолкнула Лициния к войне.
Больше всего Лициния выводили из себя меры, предпринятые Константином, чтобы помешать новорожденному сыну Лициния унаследовать власть. В 315 г. Константин отдал свою сводную сестру Анастасию в жены прославленному сенатору Бассиану, после чего отправил Лицинию посланника с предложением сделать Бассиана цезарем западной части империи. Лициний оскорбился. Весьма вероятно, ему стало очевидно, что теперь Константину осталось только назначить своего сына Криспа цезарем восточной части государства, после чего вся Римская империя досталась бы его наследникам. Возможно, именно в связи с этим Лициний решил разорвать дружеские отношения с Константином. Сделал это Лициний самым решительным образом — он начал замышлять убийство.
Для воплощения плана в жизнь Лицинию срочно требовались и союзники, и повод. К счастью, и то и другое оказалось под рукой. Смещение властителя западной части Римской империи можно было оправдать тем, что Константин нарушил Миланский эдикт и возвысил христиан над язычниками. Если бы этот предлог показался недостаточным, то можно было припомнить вторжение Константина во владения Лициния, которое произошло, по свидетельству историка-язычника, осенью 315 г.[83] Что же касается осуществления самого плана по устранению Константина, Лицинию было достаточно вспомнить о существовании римского Сената.
К 316 г. ряд сенаторов-язычников, несмотря на все блага, обещанные им Константином, буквально кипели от ярости. Он и крайне неодобрительно относились к трате государственных денег на строительство христианских церквей. Сенаторам казалось, что влияние на императора могут оказать только епископы, и только их Константин жалует приглашениями на свои пиры. Какой толк трудиться, сетовали сенаторы, если теперь можно сделать карьеру, только будучи христианином.
Лициний знал, что пора действовать. В Никомедии он обратился к придворному по имени Сенецио, приказав найти в Риме заговорщиков, которые согласились бы с ним сотрудничать. Убийца, в идеале, должен был быть высокопоставленным лицом, входить в ближайшее окружение императора и находиться вне подозрений. Сенецио тут же предложил отличный вариант: убийцей мог стать его брат и зять Константина — сенатор Бассиан. Реализуя план, Лициний не учел одну деталь. Легко представить, что, найдя себе союзника при дворе Константина, Лициний позабыл, что у властителя западной части Римской империи тоже имеется преданная союзница на востоке. Можно предположить, что именно она предупредила Константина об опасности.
Возможно, до Констанции дошли слухи, которые ползли по коридорам императорского дворца в Никомедии, или, не исключено, она стала случайной свидетельницей разговора между Лицинием и Сенецио. Вероятно, Констанция написала брату письмо фазу же, как только узнала, что на него готовится покушение, и передала послание через верных ей христиан. На этот счет мы можем строить догадки, однако одно нам известно точно. Когда Бассиан попытался воплотить план в жизнь, его тотчас же, к немалому удивлению сенатора, схватили. Именно он, а не Константин, которому покровительствовал Всевышний, в конечном счете и принял смерть. Когда Лициний узнал, что покушение на властителя западной части империи сорвалось, он приказал разбить статуи и бюсты Константина во всей Никомедии. Итак, война была объявлена.