После разрушения Карфагена стремление знати к военному превосходству, богатствам и власти только усилило соперничество за государственные посты, кипевшее между аристократическими семьями. Как следствие, они замкнулись на себе и, влекомые исключительно алчностью и своекорыстием, перестали обращать внимание на растущие социальные и экономические проблемы, порожденные созданием империи. В итоге они отдалили от себя многие слои общества, и эти слои в 130-х гг. до н. э. обеспечили поддержку Тиберию и его соратникам, стремившимся к преобразованиям.
Хотя Тиберий сделал неоднозначный политический выбор, решив отстаивать интересы народа в противостоянии со своей собственной средой, знатной элитой, цель его в сущности была консервативной: спасти республику, облегчив жизнь нуждающихся. С юридической точки зрения Тиберий как трибун имел полное право и предложить земельный законопроект без одобрения Сената, и инициировать отставку Октавия. Но, столь открыто поведя народ против Сената, Тиберий разрушал привычную атмосферу уважения, которой элита склонна была отводить место фундамента в отношениях между Сенатом и народом Рима. В глазах знати такое поведение было в высшей степени оскорбительным. Начиная с изгнания царей согласие и сотрудничество разных слоев римского общества считалось краеугольным камнем республики, уникальным источником силы, мощи и энергии. Вот почему врагам Тиберия, таким как Насика, ничего не стоило представить его бунтарем: намекнув, что Тиберий использует народ в своих личных целях, они попали в болевую точку давнего страха римлян перед самовластием.
В действительности, однако, Тиберий и его законопроект преследовали единственную цель: восстановить то положение вещей, которое существовало в Риме до притока богатств от заграничных завоеваний. Эта мысль не погибла вместе с Тиберием. Еще в течение трех лет земельная комиссия продолжала свою работу. Шестью годами позже горделивый младший брат Тиберия Гай продолжил его дело. Избранный на пост трибуна, он предложил еще более амбициозную и всеобъемлющую программу преобразований. Консерваторы в Сенате также объявили его врагом республики и убили. Убеждения обоих братьев вызывали у них только насмешку. Напротив, для народных масс Тиберий и Гай были героями. По крайней мере, в их глазах два сына Тиберия Семпрония Гракха Старшего и Корнелии достойно почтили посмертные маски отца и других своих благородных предков, выставленные в атриуме родового дома. В деяниях братьев ожила славная память о мужах, которых изображали эти жутковатые, точно призрачные, маски.
Что же на самом деле двигало Тиберием и Гаем — идеологические убеждения или честолюбие, — навсегда останется темой для дискуссий. Ясно одно: за клеветническими нападками и смертоубийством стоял принципиальный вопрос о том, кто будет пользоваться благами империи — богатые или бедные. И этот вопрос Тиберий поставил ребром. Никто до него (по крайней мере, никто из «своих») не шел столь радикально против мнения политической элиты, не обличал столь смело их лицемерие. Сделав это, он не только натянул до предела конституционные покровы республики. Он также открыл потенциал прежде неведомой, но чрезвычайно взрывоопасной политической силы, которой обладает толпа — этот спящий г и -гант, разбуженный Тиберием.
Но если Тиберий оказался человеком идеалистичным и недостаточно жестким, хотя упрямым и честолюбивым, то для эффективного направления народной мощи в нужное русло требовался ум более расчетливый, холодный и безжалостный. Этот ум использовал бы чернь не просто для победы над консервативным Сенатом, но для обретения верховенства вне легальных механизмов власти в республике; он использовал бы ее не для проведения земельной реформы, но для достижения собственного единоличного владычества над всем римским миром. Таким умом обладал Юлий Цезарь.
II ЦЕЗАРЬ
В 46 г. до н. э., за два года до своей гибели, Юлий Цезарь был удостоен особых отличий со стороны Сената. Во-первых, Цезарь получил официальный титул Освободителя, во-вторых, в его честь решено было построить Храм Свободы. Но парадоксальным образом человек, защитивший свободу римского народа, сам к тому моменту успешно превратился в диктатора. Более того, он был во многом повинен в том, что тысячи из них лишились жизни в результате гражданской войны. Цезарь, этот великий защитник народа, стал фактически единоличным правителем, почитаемым почти как бог. Само убийство его два года спустя после указанного решения Сената было совершено во имя свободы. Что же случилось с прославленной Римской республикой? Как была утрачена свобода, столь бережно хранимая римлянами?