Император Адриан: У моей любви есть имя - Антиной
Здравствуй, потомок. Я – император Адриан, но в моём рассказе ты не услышишь о подковёрных играх, мастерстве стратегии или искусной дипломатии. Не буду лукавить, всё это было и во временна моего правления, но было там, для меня, и нечто более важное – любовь. Любовь, которую я потерял. И сейчас я поведаю вам об этом.
Родился я 24 января 76 года и с детства был окружён роскошью. Отец мой умер когда мне было 10 лет, после чего меня усыновил двоюродный дядя, император Троян. Он же, позднее, и выдал меня за свою внучку, Сабину. И это был настоящий кошмар. Не знаю точно, не любил ли я женщин изначально или же разочаровался в них после встречи с Сабиной, но… я её ненавидел.
«И со своей женой я развёлся бы из-за её угрюмости и сварливости, если бы был частным человеком» - любил говорить я людям.
И самое смешное – я думал так и должно быть, что все отношения такие. Я думал, что любовь - это сказка и бред, и что я никогда не смогу никого полюбить. Ох, каким же наивным глупцом я был. Как многого я не знал об этом мире, о людях, которые могут тебе его заменить. О мой прекрасный Антиной.
Я познакомился с Антиноем в 124 году, когда следовал через Вифинию. И мы сразу нашли общий язык. С 128 года юноша раскрылся мне и ни на секунду не оставлял меня. Мы были близки, почти что едины. И это не из-за титула или богатства, наша любовь была куда более возвышенной, духовной, божественной. Мы понимали друг друга с полуслова, договаривали предложения друг за другом, вместе ходили в театры и вместе планировали обустройство как Рима, так и нашего будущего. Он освещал мой путь, делал меня и мою жизнь лучше. Ох, мой милый и наивный Антиной. Мне хватало лишь лицезреть его светлый лик, дабы забыть обо всём и раствориться в моменте блаженства. Ему было плевать на мои шрамы и бородавки, которые я стыдливо прикрывал за бородой, потому что он любил меня. В мире животных инстинктов и восхваления физических параметров – он любил меня за душу. Мне не нужно было притворяться с ним грозным императором, я мог быть самим собой. Но ничто но может продолжаться вечно, особенно счастье.
Антиной погиб в октябре 130 года в водах Канопского Нила. Знаю, о чём вы подумали: о сумасшедшем императоре, взявшем в рабство юношу, которого из моих лап могло вырвать лишь самоубийство, но вы ошибаетесь. Я не Нерон и не Калигула, я знал, что он ко мне чувствует, потому что я чувствовал то же самое. Это был несчастный случай, от чего было ещё обиднее; мне было некому мстить, я не мог обрушить гнев и скорбь ни на одну живую душу.
Боги позавидовали моему счастью, позавидовали красоте Антиноя и вероломно забрали его у меня. Что ж, раз они решили забрать его к себе, то пусть знают, кого забрали. После его смерти, я немедля приказал обожествить Антиноя.
Но даже этого было мало, на мести его смерти я возвёл город, назвав его – Антинополоь. Я приложил все усилия, чтобы он был таким же невинным и светлым, как и сам Антиной. Я построил Пантеон, огромнейшее здание со скульптурами богов, и, конечно же, Антиноя. Но моя душа горевала. Эти вызовы богам и строительства городов не могли утешить меня. И я продолжал: я основал культ Антеноя – в Египте и Греции многие боги и герои были высечены с его лицом. Я организовал в его честь праздник, назвал созвездие и построил сотни статуй, дабы лицезреть его лицо везде, где ступает моя нога.
Я пытался показать насколько я его люблю, но понял, что лишь цепляюсь за прошлое. Он никогда не увидит всего того, что я сделал ради него, но это и хорошо. Он никогда не любил демонстративных жестов, ему были важнее мои чувства. Он привык видеть меня сильным, а всё это – слабость. Я никогда его не забуду, но я должен был его отпустить. Должен был, но не смог.
И даже сейчас, на смертном одре, спустя столько лет, я вспоминаю лишь его лицо. Надеюсь, мы встретимся в загробном мире, но перед этим… скажу придворным чтоб убили мою жену после моей смерти, не хочу чтоб эта тварь хоть секунду провела в счастливом осознании моей кончины. Боги, как же я ненавижу женщин.
Император Диоклетиан: Лучшая капуста в Риме
Старый добрый Рим разваливается на части. Отколовшиеся от Рима провинции провозглашали себя независимыми, как например: «Галльская империя», где я и находился. Диоклетиан - простой солдат, сын вольноотпущенника, под руководством Галлиена, вторгся в новую империю, дабы Рим не разрушился окончательно. Выходя из шатра друидки, я направился к своему другу – Максимиану.