Третья кровать была моложе предыдущей веков на семь. Она была легкой, односпальной, на печати из воска было выдавлено колесо телеги. Эта печать принадлежала пять раз прадеду. Он был путешественником, эта кровать дарила силы и спокойный сон, только если была перенесена за пять километров от предыдущего места, где стояла. Иначе человека ждала бессонная ночь. Такое условие казалось бессмыслицей, если не взять во внимание что бывали профессии когда тебе просто необходимо много передвигаться. Тогда кровать давала дополнительный стимул… Или ты возьмёшь ноги в руки и продолжишь путь, или спи на земле.
— Гуррон! У меня в роду были одни философы! — выругался Альбертли.
— А по-моему, одни фанаты своего дела, оттого и кровати у них были. Соответствующие. Отдавали себя своему ремеслу полностью, без остатка.
На самом верху стояла двуспальная кровать, печать на ней была сделана на поколение позднее чем на самой первой, но несмотря на это, на нее был спрос, на ней нельзя было спать одному. Обо всех свойствах этой кровати Альбертли знал и даже не стал смотреть на печать.
— Других кроватей здесь нет. Я пойду в деревню, к столяру. Может у него что есть. — Сказал Альбертли.
— А я продолжу уборку.
Саронский поднялся вверх по лестнице и увидел, как Анника лёгкими и изящными жестами руководит расстановкой книг на полки. Книги переставлялись в алфавитном порядке. Пока ногами он искал обувь, загляделся на эти чёткие и аккуратные движения.
Альбертли двинулся в деревню, он знал, где расположился столяр. Новый мастер значительно подвинул “корягоделов”, которые обитали в деревне и делали кривые табуретки. Это был настоящий краснодеревщик, любящий дерево и преданный столярному ремеслу. Издали было видно его дом, сияющий цветом свежего белого дерева и украшенный резными фигурками различных зверей. Старые мастера были недовольны появлению такого конкурента, их мебель выглядела совершенно невзрачной и кривой по сравнению с его. Впрочем, прочие жители деревни не были согласны с ними и послали в мастерскую к нему своих детей. Сам же мастер аргументировал это так: "Тяжелее всего доставить лес, мебель легче чем доски"
Столярная мастерская стояла в центре деревни, у него всегда кипела работа, с десяток учеников что-то колотили, строгали и пилили. Грузовые телеги то и дело приезжали к цеху и забирали мебель, увозя её на рынок в Кухтанкау. Но сейчас внутри стояла тишина, слышался только редкий надрывный кашель, от которого дрожали стёкла.
Зайдя, Ученый понял, в чем дело. В доме так сильно пахло креозотом, что дышать было опасно. Пройдя сквозь сильный запах, он застал Столяра за работой на складе, а точнее за обработкой всех досок, из которых он был построен. Услышав за спиной кашель, столяр аж подпрыгнул. Мужик весом килограмм в сто пятьдесят, широкоплечий и двухметрового роста так обнял мага, что чуть не раздавил, а потом быстро выволок его на улицу.
— Маг! Как я рад, что вы здесь! Вы даже не представляете, как вы вовремя! Спасайте! Древоед завелся на складе! Прям сил нет. За неделю весь материал попортил скотина! Я вот, даже креозоту заказал, ан нет, и эта гадость его не берет! Выручай! — сказал столяр, дергая себя за бороду.
— Разве можно так? Креозотом. — Скривился Альбертли, вонь была отвратной.
— Да что там… Покрою всё лаком, пахнуть перестанет. А то дерево что уже есть на складе — считай пропало.
— Древоед дело нехитрое. — Альбертли потёр подбородок. — Секунду. — Сказал Альбертли, а сам связался со зверомагом. — Плутон… Ты меня слышишь?
— Конечно… В чем дело?
— Не помнишь руну от древоеда? — Спросил Альбертли.
— Руну? У меня есть отличный рецепт препарата! Не помню, но сейчас найду справочник…
— Плутон! Пожалуйста, продашь ему препарат чуть позже, сейчас мне нужна руна.
— Ну хорошо, сейчас найду. — Негодуя ответил зверомаг.
Спустя пол часа, сарай был проветрен, руны начерчены, и Альбертли отдал столяру стамеску.
— Вот спасибо! Чем я могу отблагодарить тебя? Правда непорченой и сухой древесины у меня нет. Но как только кто-то из этих жадных корягоделов таки продадут мне куб свежих досок, смогу сделать тебе что угодно.
— Сделай пожалуйста кровать, достойную того, чтоб на ней спала красивая колдунья из знатного рода. — Сказал Альбертли.