И наконец, шлем. Я прямо измотал своего родителя, не только физически, но и морально, пока не получил от него тот шлем, к которому у меня не было претензий. Это был симбиоз русского шишака и греческого шлема гоплитов. Одевался он, как шлем мотоциклиста, при этом, благодаря ремням и подкладке внутри, под него ненужно было одевать стеганый подшлемник. Верх был, чисто русский шишак, без каких либо изменений. Низ спартанский, с прорезью между нащечниками. Прорези для глаз сделали большими и овальными, без перегородки на переносице. Я предпочитаю видеть происходящее вокруг себя, а не как рыцарь, смотреть в щелочку и ждать, когда противник меня прирежет. Шею и затылок, прикрывала кольчужная сеть, двойного плетения. Для лучшей слышимости, в районе ушей, было сделано десяток маленьких отверстий.
Единственное место, защитой которого мне пришлось пренебречь, это рука, от плеча до локтя. Любая защита руки, просто сковывала мои движение, а для обоерукого бойца, потеря скорости движения, равносильна смертному приговору.
После утренних занятий, я принимал душ и кормил своих домашних, пса и кота.
Когда мне исполнилось шестнадцать, отец велел завести какого-нибудь питомца. На вопрос, зачем? Он сказал, что это поможет мне выработать чувство ответственности.
В поиске домашнего питомца, я обошел весь поселок. Сам поселок, состоял из частных домов, и живность была в каждом дворе, начиная с кошек и собак, кончая КРС (Крупно-Рогатый-Скот). Месячного щенка среднеазиатской овчарки, мне отдал местный собаковод, который занимался их разведением и продажей. Отдал бесплатно, сетуя на то, что он самый младший в выводке и братья с сестрами не дают ему сосать мамку. И вообще, он очень слабый и не выживет, среди таких же, как и он. Так я обзавелся белым щенком, похожим, из-за постоянной 'дискриминации' со стороны своих родственников, на потертое полотенце, но взгляд у щенка был гордый. И когда я только взглянул в эти глаза, мне на ум пришла только одна кличка, Князь.
Идя через весь поселок, со щенком на руках, в сторону дороги, ведущей к дому, я наткнулся на своих четырех одноклассников. Они стояли возле забора и громко, над чем-то, смеялись глядя себе под ноги. Вдруг, щенок у меня на руках, начал тявкать и пытаться рычать, в их сторону. Пришлось подойти и посмотреть, что там происходит и почему моему щенку происходящее там не понравилось. Когда я подошел ближе к своим одноклассникам, они повернулись и стали прикрывать то, что находилось у них за спиной.
- Что там у вас - спросил я, понимая, что ничего хорошего, в делах оболтусов, быть не может.
Они молчали и старались не смотреть мне в глаза. Дальше все было ясно, как божий день, дело здесь не чисто. Я молча подошел, отодвинул одного из них в сторону и увидел черно-белого котенка привязанного за заднюю лапу к забору, который пытался дотянуться, до лежащей, в нескольких сантиметрах от него, сосиски. Я молча присел на корточки и отвязал с лапы котенка веревку, тот в свою очередь накинулся на сосиску. Было видно, что котенок давно не ел или, эти живодеры, специально морили его голодом, что бы впоследствии поиздеваться над ним. Князь же, спрыгнул на землю и принялся вылизывать грязного котенка, хотя сам, в этот момент, был далеко не чистюлей.
После я встал и повернулся к своим одноклассникам, они уже не прятали глаза. Мне уже не раз приходилось давать уроки вежливости этим придуркам, которые постоянно обижали младших и один раз, даже ударили девочку, из параллельного класса. Они небыли хиляками, самый маленький из них был телосложением как я.
Я же, в свои шестнадцать, был ростом метр семьдесят семь, больших мышц, как и широких плеч, я не имел, но и тощим я точно не был.
- Слушай Серов - заговорил Никита Черных. Он самый здоровый из этой гоп-компании, выше метр восьмидесяти и, как это обычно бывает у подростков, их лидером - тебе что, заняться нечем, чего ты к нам все время цепляешься. Это ведь не твой котенок?
Я снова посмотрел на котенка, который уже съел сосиску и прижимался к щенку, а тот не переставал его вылизывать. Ну не мог я оставить его на потеху придуркам. Ну не дебил же я, чтобы не понимать, оставь я котенка, они просто замучают его до смерти.
- Думаю, что теперь он мой - ответил я, не показывая внешне, но внутренне готовясь, дать взбучку живодерам, если они начнут возмущаться.