- Куда-же селить их, в Мохов столько не влезет, даже если штабелями улаживать? - озаботился Николай.
- В том-то и дело, - Степанович развел руки в стороны - Герман всех мастеровых отправляет валить лес и из сырого посад возводить.
- Ну не хрена себе посадик получается, - Николай снова присвистнул. - О чем он думает, враг на носу, а за пределами стен десятки тысяч людей и обращенных?
- А что ты предлагаешь, сам же сказал, что даже если штабелями трамбовать все в Мохов не поместятся?
- Не знаю - Николай стал мерить маленькую полянку шагами - но обрекать землян на смерть не стал бы.
- А их никто на смерть и не обрекает, в посаде будут жить только мужики, наших это тоже касается. В городе поселят только женщин и детей, администрацию и казармы тоже освободят. Мишины воины будут жить в палатках, и организовывать оборону посада...
- Стоп - остановил я эмоциональную речь Степановича - а вот с этого момента поподробнее.
- Я говорю никто никого на смерть не ...
- Да нет, я спрашиваю про то, что Миша со своими бойцами будет заниматься организацией обороны.
В свете углей - начало смеркаться - я увидел как, от непонимания вопроса, 'захлопали' веки Степановича, и попросил его рассказать, что дословно сказал Миша. И по всему выходило, что полу медведь, больше не собирался идти делать засады на диверсантов. Но нас об этом, почему то, не посчитали нужным проинформировать.
- А Вадик, у Миши, на каких ролях?
- Хм, - Степанович запустил пятерню в бороду, пошевелил ей и сказал - на вродь приказчика, но - он ткнул в небо указательным пальцем - не простой.
- То есть?
- А то, что его приказания выполняются сродни Мишкиным и никто, даже полу-сотники, не смеют ему перечить.
- Адъютант короче - сорвал у меня с языка Николай.
'Снова интриги, что за жизнь такая, родня в них погрязла, так еще и армия пропиталась насквозь этим дерьмом'
- Когда мы вышли из кабинета, Миша не спрашивал про нас?
- Как же, не спрашивал, но не про всех, а только про тебя - увидев мое удивление, он продолжил - спрашивал кто ты? Откуда взялся? Почему Петька и Кузьма лебезят перед тобой? И еще про топоры твои расспрашивал, мол, выпендрежник, насмотрелся фильмов и теперь думает, что самый крутой.
Степанович прервался, снег в котле растопился, и он принялся подкидывать свежую порцию.
- Я рассказал им то, что знают все, секретами вы со мной не делились. Еще просили последить за тобой, задать наводящие вопросы, касаемо твоего прошлого, у парней поспрошать - он кивнул на Николая, который, как не странно, слушал молча и не перебивал. - Я согласился, но - ... - я не 'СУКА', - с резкой злобой в голосе, заговорил Степанович - чтобы 'плевать в лицо' Петки, которому обязан свободой весь город. И тем, кто, не заботясь о собственной 'шкуре', спас детей от неминуемой гибели...
- Ну все-все, - остановил я эмоциональный порыв Степановича - то, что ты свой в доску, я знаю, лучше скажи, что по этому поводу думает глава города?
Степанович снова почесал бороду и честно сказал что Герман - как он его называл - на эту тему с ним не разговаривал, времени на это, просто не было. Однако Степанович уверен, что на главу Мохова, которого, как и почти весь город, Маэстро вывел из Украины, можно положиться.
Но у меня, на этот счет, свое мнение. Моисеевич еврей, а это уже потенциальная опасность, ведь еврей еврею никогда не откажет и этим, вовсю, - на старой Земле - пользуется израильская разведка. Думаю, в этом мире, Израиль не откажется от проверенной годами, разведывательной стратегии. Я вообще не понимаю, куда смотрел Маэстро, давая добро на то, что его городом будет править личность такой спорной национальности.
- Степанович, не в обиду, приготовь ужин сам, нам нужно кое-что обсудить - попросил я старика, который и так этим занимался, во время разговора. Получивший наряд вне очереди Николай и не думал ему помогать.
- Э-хе-хех - наиграно замахал головой из стороны в сторону Степанович, долбя ножом замороженную, в камень, утку - надеюсь, премию мне за это дадут?
- Не переживай, - усмехнулся я - и премия, и тринадцатая зарплата тебе обеспечена.
Вернувшись на большую поляну, где Витя и Кузьма уже поставили палатку, а Маэстро занимался обиходом лошадей, я направился сразу к Вадиму, который сидел в сторонке, приложив снег к ушибленному колену.