Достигнув места, где уклон становился не таким резким, он отвязал от пояса веревку и осмотрительно продолжал путь, пока не очутился в другом туннеле гораздо больших размеров. Там он провел некоторое время и затем вернулся.
Профессор больше ничего не сказал нам о своих открытиях, но сообщил, что собирается вновь спуститься в туннель на следующий день и что мы, если хотим, можем к нему присоединиться. Это известие нас очень обрадовало; час был поздний, и мы забрались в спальные мешки и заснули крепким сном.
Рано утром мы позавтракали и подготовились к спуску. В туннеле, как обнаружил Шоу, было довольно тепло; профессор посоветовал нам оставить верхнюю одежду в палатке и взять с собой лишь самое необходимое. Мы решили, что двое проводников останутся, чтобы присматривать за лагерем и помочь нам выбраться, когда мы будем возвращаться. Скоро все было готово, и профессор снова спустился в туннель. Я последовал за ним. Преодолев примерно пятидесятифутовый ледяной склон, я оказался на сравнительно ровном полу рядом с профессором. Веревку вытащили наружу, и вскоре к нам спустились Диллон и Минк. Без дальнейших церемоний мы во главе с профессором двинулись по туннелю.
Туннель уходил вниз, но все время расширялся и делался выше, пока мы не смогли выпрямиться во весь рост. Кругом истекал каплями тающий лед. Воздух был влажным, под ногами чавкала грязь, но идти было нетрудно.
Через какое-то время мы очутились в гигантской каверне, последней точке, куда дошел накануне профессор.
Призрачный зеленоватый полумрак придавал этому месту странный вид. Света было достаточно, и мы не нуждались в фонариках, помимо тех случаев, когда хотели разглядеть что-то вблизи. Попадались сталактиты и сталагмиты; хотя и немногочисленные, они напомнили мне о наших величественных известняковых пещерах в Виргинии и Кентукки.
Было очевидно, что и эта, и наши знаменитые пещеры сформировались одинаково. Подземные реки, насыщенные двуокисью углерода, полностью растворяли известняк, оставляя за собой извилистые пещеры и галереи. Эти реки постепенно уменьшались в размерах — иногда до уровня чуть просачивавшихся капель — и каверны оставались практически свободными от воды. В этой по центру протекал небольшой ручей, теряясь в темноте.
Мы были очень воодушевлены увиденным и в нетерпении ждали новых открытий; поэтому, когда профессор предложил продолжить осмотр пещеры, никто не возражал. Мы двинулись по каверне друг за другом, молча удивляясь тому, что здесь, в стране льда и снегов, могло существовать такое природное явление. На каждом шагу взгляд поражали все новые красоты скальных формаций, и мы с любопытством гадали, что встретим впереди.
Прежний странный свет стал более ярким. Становилось также все теплее, и в конце концов мы сняли с себя все, кроме самой легкой одежды. Одежду мы оставили в относительно сухом месте, под нависавшей скальной полкой, а сам склад тщательно пометили, чтобы его легко было найти на обратном пути. Без лишней одежды на теле мы почувствовали себя свободнее и могли двигаться быстрее.
Тем временем «коридор», как мы стали его называть, продолжал расширяться, а пол — уходить вниз; взглянув в какой-то момент наверх, я увидел высоко над собой не свод, а нечто наподобие плотной стены серого тумана. Туманная стена несколько удивила нас, но мы не стали задумываться над этим обстоятельством.
Мы и знать не могли, какие нас ждали сюрпризы! Для начала, появились растения. Это были какие-то папоротники; мы решили не останавливаться и подробно осмотреть их на обратном пути.
Чуть впереди туннель вновь сузился и был теперь не шире входного коридора наверху. В нем висел туман, заставляя нас передвигаться с большой осторожностью, тем более что пол здесь был очень неровным и под ноги все время попадались обломки камней. Вскоре, однако, проход снова расширился, но туман оставался очень густым и видимость составляла не больше нескольких футов. Пол внезапно и резко пошел под уклон, и очень скоро мы уже не шли, а спускались по склону, как альпинисты.
Везде возвышались большие каменные колонны и горы валунов, которые нам приходилось обходить или преодолевать ползком. Температура постоянно росла, и мы, не покрыв и сотню ярдов, начали обливаться потом. Радовало одно: туман с таким же постоянством редел, и мы надеялись, что вскоре он достаточно разойдется и мы сможем разглядеть наше окружение. Эти надежды быстро оправдались — ниже туман превратился в легкую дымку, а затем и она вдруг осталась позади.