— Замечательное открытие, капитан, — сказал он. — Идемте с нами, взгляните на него сами.
Я встал и, не тратя время на расспросы, пошел за ними; четверо моих застольных товарищей последовали моему примеру.
Провожатые привели нас к подножью утеса, около которого уже собралась большая часть команды корабля. Мы подошли к ним по глубокому снегу. У отвесной стены, образующей одну из сторон утеса, скопилась на протяжении долгих лет громадная глыба льда. Повар обнаружил ее случайно, разведя костер вблизи скалы, чтобы обратить снег в пресную воду.
Результат получился неожиданный. Огонь растопил часть ледяной глыбы, и когда повар случайно взглянул в образовавшееся углубление, он от изумления сел прямо на снег. Тем временем огонь продолжал свое дело, и когда мы подошли к скале, впадина во льду была уже глубиной более 2 метров В этом, конечно, не было ничего удивительного, но сквозь тонкую ледяную стену ясно вырисовывался контур какого-то исполинского животного. Окруженные голубым льдом, были видны уже два кривых клыка длиною каждый в рост человека.
— Ого! — воскликнул Берг. — Побольше топлива, мы освободим из льда эту штуку.
Дров принесли, и костер затрещал и разгорелся.
Пламя бросало красный свет на ледяную массу, и ее тени казались темно-фиолетовыми, вдали переходящими в голубые.
Высоко над нами заискрились звезды, и широкая полоса северного сияния охватила полнеба. Костер, заливаемый тающим снегом, трещал и дымил снизу, но ярко горел вверху, питаемый сухим кустарником, который во многих местах, защищенных от ветра, вел борьбу с арктическим холодом.
Вокруг пламени костра столпилась вся команда «Белого медведя», с недоумением посматривая друг на друга.
Контур громадного зверя выступал внутри ледяной глыбы все отчетливее и отчетливее. Лед становился с каждым мгновением тоньше и прозрачнее. Наконец из-под него показалось черное пятно, оно росло и обнаружило коричнево-серую шерсть чудовища.
— Это мамонт! — крикнул Берг.
Да, это был мамонт. Мои матросы собрались уже высвобождать животное изо льда топорами, но я запретил им это, боясь, чтобы они не попортили шкуру. Лед медленно стаивал, и наконец, великан высвободился из его оболочки.
Неуклюжая тварь имела около 4 метров высоты и 4 ½ в длину, длина же хобота была больше роста самого высокого из нас.
Наш штурман, любивший блеснуть своей образованностью, заметил, что подобные открытия делались и раньше во многих местах Сибири и что лед, герметически консервировав тушу, предохранил ее от разложения. Мясо животных в этих случаях оказывается таким же свежим, как если бы они были убиты вчера, а не умерли тысячи лет тому назад. Чтобы доказать правильность своих слов, он ткнул мамонта ножом и показал нам, что его лезвие покрылось кровью.
Нас это изумило: ведь эта кровь, капавшая с ножа, обращалась в жилах животного за тысячи лет до нашего появления на свет!
Тем временем команда продолжала подбрасывать топливо в костер, и его пламя играло тысячью искр на ледяном покрове скалы. Эта сцена в темноте морозного вечера вблизи полярного круга была так фантастична, что, кажется, нас не удивило бы, если бы мамонт ожил и зашевелился. Штурман обходил его со всех сторон, трогал его руками, измерял тушу со всех сторон и не уставал просвещать нас своей импровизированной лекцией.
Нам стало казаться, что чудовище действительно шевелится. Мы, затаив дыхание, не спускали с него глаз.
Тем временем огонь сделал свое дело; лед, тысячи лет хранивший тело великана, окончательно стаял, и колосс, ничем не поддерживаемый, стал склоняться на бок. С шумом, потрясшим землю, он рухнул, задув струей воздуха костер, как мы задуваем свечу.
Одновременно произошло нечто другое. Еще в то время, пока мамонт стоял около стены, мы заметили, что своим телом он прикрывает какую-то выемку в ровной поверхности.
Много лет прошло с тех пор, но и сейчас я отчетливо вижу то, что мы увидели в тот момент, когда рухнула эта преграда.
Заметьте, что до этого мы месяцами не видели ничего вокруг, кроме однообразного снежного покрова. Надо пережить эти долгие дни, в течение которых нашему взору не представлялось иной картины, чтобы понять всю силу нашего изумления перед открывшимся нам зрелищем.
Насколько хватал глаз, мы увидели скалистый проход, покрытый побелевшими скелетами и черепами животных. Эти безмолвные свидетели хранили тайну пещеры со времен глубочайшей древности. По-видимому, этот выход из недр земли на ее поверхность был только преддверием целого лабиринта подземных пещер.