Pиc. 3. Cв. София
Св. София стоит на протяжении кряжа холмов древнего византийского Акрополя, в том месте, где он, ставши ниже, расширяется и образует перевал к расходящимся отсюда двум кряжам – одному, идущему по берегу Мраморного моря, и другому, который подымается всё выше, по мере приближения ко внутренности города. Благодаря этому природному ландшафту, издревле был здесь и до сих пор находится узел трёх путей, связывающих город со Св. Софией: один шёл по Ипподрому и, повернув влево, над берегом Мраморного города, достигал Семибашенного замка (в древности via triиmphalis); другой, рядом портиков, лежал к колонне Константина и далее к церкви Апостолов, внутрь города; третий – по которому мы пришли – сейчас перерезан базаром, а прежде огибал город со стороны Золотого Рога. В узле этих расходящихся путей обширная площадь, занятая теперь Св. Софиею, зданием бывшего турецкого парламента и первыми дворами Сераля, всегда была и осталась правительственным центром города. Св. София, построенная Константином, была и осталась соборной церковью Царьграда и главной мечетью Стамбула. С ней тесно связано начало религиозной жизни Константинополя. На площади, до сих пор отделяющей двор Св. Софии от Ипподрома, разгоралась трагическая история св. Иоанна Златоустого, завершившаяся пожаром церкви. Построенная Юстинианом церковь много раз менялась, перестраивалась и возобновлялась; громадные контрфорсы[2] понадобились, чтобы поддержать купол, и мало помалу тяжелые, массивные стены, башни и пилястры облегли кругом всю внешность; исчезли, напротив, многочисленные пределы, хоры и служебные здания. Но в силу гениальности произведения, церковь сохранила целостный первоначальный характер. Запущенное состояние, в котором она теперь находится, способствует, правда, разрушению отдельных частей, и надо ожидать, что скоро обозначится опасность и необходимость новой реставрации (первая была лишь в 1847 году), но эта запущенность ещё более усиливает впечатление могучей древности.
В Св. Софию христиане входили длинным и грязным коридором, по которому прежде впускали солдат; дойдя до дверей нартекса и сменив сапоги на бабуши, всякий остановится невольно на пороге громадного нартекса, своды которого покрыты мозаичными орнаментами, а стены облицованы драгоценными мраморами. Ненастоящий восторг охватит посетителя, когда он войдёт внутрь храма. Эта колоссальная ширь, эти глубокие, уходящие вдаль перспективы, отовсюду ясные и всюду вас окружающие, богатство света и теней, и при этом ровный, отовсюду льющийся свет, наконец действующие на зрителя тёплые тона верхнего храма на голубоватом фоне света, и наоборот, серо-голубые тона мраморов по низу на тёплом фоне мозаичных орнаментов, покрывающих своды нижнего хора, – вот что действует на вас прежде всего. Но затем, когда вы постепенно уверитесь своими глазами, что где бы вы не стали, вы всегда охватываете как бы половину храма и целую треть купола, и когда вы повторите сами себе, что все эти чудеса перспективы и воздушной постройки – столько же результат математического расчёта, сколько художественного воображения, то ваше восхищение переходит в глубокое внутреннее удовлетворение, которое испытываешь только перед совершенным художественным произведением. Было бы напрасно даже сравнивать Св. Софию с другими знаменитыми храмами: иные из них, быть может, и более нравятся, как, например, Св. Пётр[3] – своею щеголеватостью, кёльнский или другой готический собор – грандиозностью, напряжённой высотой узких нефов; но ни один из них ни даёт того цельного впечатления, какое производит Св. София. И если бы требовалось с чем сравнить, то лишь среди памятников античного мира, вроде Колизея, можно было бы выбрать для сравнения. Св. София столько же обязана своим бытиём миру и искусству античному, которого преемником была древняя Византия, сколько и новому, христианскому. Вот тому ближайшее доказательство: в той же самой Св. Софии, с правой южной стороны её внутреннего нартекса, есть его продолжение: оно одинаковой с ним высоты, но сужено и кажется на первый взгляд выше; оно относится и по украшающим его сетчатым мозаичным орнаментам уже к IX–X векам, когда вся архитектура Византии щеголяла подвешенными на больших цилиндрах куполами и приподнятыми коробовыми сводами, отчасти ради эффекта, а более – по неумению строить древние широкие своды.
2
Дополнительная опора, принимающая на себя тяжесть перекрытия; вертикальный устой внутри или снаружи здания. –