Кстати, не исключено, что уже в это время некоторые железные предметы стали проникать в Ассирию благодаря купцам и агентам, наладившим торговую сеть в Малую Азию, которая снабжала железом со II тысячелетия всю ойкумену того времени. По крайней мере, известно, что правитель Пурушканды даровал царю Аниттасу, будущему создателю Хеттского царства, трон, покрытый декорированным железом, и железный скипетр[6]. Хеттские тексты из Хаттусы (совр. Богазкёя) говорят нам о существовавших в этом городе мастерских-кузницах, где производились железные предметы — как культового и бытового, так и боевого назначения.
Город Каниш (слой II, 1920—1850 годы) был укреплен мощной стеной 2,5—3 километров в длину — она была крупнейшей на Ближнем Востоке того времени. Однако стены не помогли — в начале XVIII века до н. э. Каниш взял Питхана из города Куссар, кстати приходившийся дальним родственником несийскому правителю. Смена власти поначалу никаким образом не повлияла на жизнь ассирийской колонии, и Питхана, заинтересованный в поставках стратегически важных товаров, продолжал оказывать ей поддержку. Ситуация изменилась, когда его сын-наследник Анитта стал строить в Малой Азии свое строго централизованное территориальное государство со столицей в Канише — Канеситское царство.
Вернемся, однако, на просторы Ассирии. Со временем процесс консолидации политической власти набирал здесь силу, и на сцену выходят первые выдающиеся цари.
Подъем Ассирии начался с правления Пузур-Ашшура (1970—1950 годы), основавшего династию, господствовавшую следующие полтора столетия (1970—1809 годы) — до узурпации власти Шамши-Ададом. Большинство надписей этого времени — религиозного характера и о строительстве храмов, но есть и исключения. Так, известно, что правитель Ассирии Илу-Шумма (1920—1906 годы) организовал экспедицию в Вавилонию до города Дер. Очевидно, его целью было установление монополии на торговлю из Месопотамии в Анатолию, налаживание торгового сообщения с Эламом и обеспечение свободы от локальных тарифов на торговлю тканями и оловом. Осуществление этих целей привлекло в Ашшур поток товаров и способствовало началу широкой посреднической торговли с активным участием ассирийцев. Преемником Илу-Шуммы был его сын Эришум I (1906—1867 годы). К его правлению относится храмовая надпись, взывающая к богу Ашшуру:
«...дай [царю] меч, лук и щит».
Таким образом, здесь мы сталкиваемся с упоминанием видов оружия, использовавшихся ассирийцами того времени. Эришум I усилил также стены Ашшура
«...от Овечьих ворот до Людских ворот; я воздвиг стену выше той, что построил мой отец».
Сыны пустыни: разбойники и основатели царских династий
Отдавая должное всем выше упомянутым ассирийским владыкам, нужно признать, что крупнейшей фигурой древнеассирийского периода является Шамши-Адад I (1824—1777). Кто же он такой, откуда происходил, в каких краях его корни?
Строго говоря, Шамши-Адада I нельзя причислять к чисто ассирийским царям, так как сам он был амореем (аморитом). Амориты начинают проникать в Месопотамию с падением III династии правителей Ура (2005 год). Дед Шамши-Адада — Йядкур-Эль, видимо, был аморейским правителем города-государства Заралулу — одним из множества крошечных военачальников, «полевых командиров» того времени. Отец Шамши-Адада — Ила-Кабкабу (Илахкабкабуху) был правителем города-государства Терка на Среднем Евфрате и постоянно воевал с Мари. По крайней мере, об одной крупной битве между их армиями известно точно:
«...множество воинов [Ила-Кабкабу] пало, но также погибло много воинов [царя] Йяхдун-Лима [из Мари]».
Вполне возможно, что сражение окончилось «вничью». Зато Ила-Кабкабу одержал победу в другой битве, завоевав город-государство Супрум, в дне пути от Мари.
Позже часть амореев осела на плодородных землях; остальные же амореи и прочие кочевые общности все так же населяли окружавшие степи и пустыни. В корреспонденции из Мари упоминаются три таких племени: хану, суту и бану йямина.
Хану проживали ближе всего к Мари. Им позволялось выпасать скот вдоль Евфрата, так как они периодически выделяли вооруженные отряды для службы в войске Мари и соседней Терки. При Шамши-Ададе и его сыновьях ханейцы даже служили при дворе. Правда, случались и срывы в обоюдных отношениях — хану временами грешили похищением скота, принадлежавшего дворцу, и уклонялись от военной службы.