Был еще третий край, куда направились греки. То был могущественный Египет. Там шли междоусобные войны, и фараонам понадобились испытанные греческие отряды. Легенда рассказывает, как изгнанный фараон Псамметих получил от оракула предсказание, что помощь ему подадут медные люди, пришедшие с моря. Вскоре буря занесла в Египет греков, которые блуждали и разбойничали в море. Они высадились на берег в своих медных доспехах. Один египтянин, не видавший раньше медного вооружения, донес Псамметиху, что с моря явились медные люди и опустошают страну. Псамметих взял греков на службу и с помощью их свергнул одиннадцать царей с престола. За первыми наемниками явились другие. Мимо старинных пирамид и храмов греческие отряды проходили далеко вверх по Нильской долине, добирались до Нильских водопадов, и там на колоннах старинного храма нацарапали свои имена. Каждый год все новая молодежь приезжала из Греции. На восток от дельты Нила фараоны устроили лагери, где жили тысячи их наемников. Они жили со своими семьями; здесь родились и вырастали их дети, только по слухам знавшие о родине отцов.
Вслед за наемниками являлись купцы и ремесленники. Начиналась живая торговля в рукавах Нила. В египетских городах среди пестрой смеси сирийских, ливийских, еврейских и финикийских купцов часто можно было встретить и грека, услышать в толпе и греческую речь. Целый ряд переводчиков и проводников был к услугам приезжих греков. Странны были для египтян живые, подвижные греки, всем своим складом не похожие ни на азиатских, ни на африканских купцов, которых знали египтяне. И египтяне, покупая у греков товары, все-таки сторонились от них и считали нечистым каждого грека. Ни египтянин, ни египтянка не поцеловали бы грека в губы, они не взяли бы ножа и вилки у грека, они не стали бы есть мяса, если бы грек разрезал его своим ножом. Против наплыва греков в страну поднимался ропот среди египтян, и царь Амазис закрыл все их торговые поселки, удалил их изо всех городов Египта и позволил торговать только в одном месте на одном из рукавов Нильской дельты. Там отвели грекам землю, и они построили свой город Навкратис, «царицу кораблей». Если теперь грек заходил в другое устье Нила, он должен был поклясться, что зашел невольно, отплыть назад на своем корабле и везти свой груз в Навкратис.
Быстро рос и богател город и принимал чисто греческий вид. В середине города, обнесенной кирпичной стеной, возвышались храмы, перед ними были устроены жертвенники. На городской площади в утренние часы стоял шум и толкотня. Мелочные лавочники расставляли свои плетенные из ивы палатки. Нередко перед палаткой стояли в несколько рядов большие амфоры с вином, привезенным из Греции; на него был большой спрос в Египте. На каждой амфоре стоял штемпель того города, откуда было привезено вино. Между палатками поместились лотки с рыбою, плодами, колбасою, вареным горохом, цветами; целые пирамиды хлеба поднимались на прилавках рыночных торговок. За рынком расположились мастерские горшечников, сапожников, куда постоянно заглядывали покупатели и заказчики. Из кузниц доносился глухой стук молотов.
Из Навкратиса в Грецию постоянно приезжали купцы и привозили окутанные таинственностью рассказы об Египте. Замкнутость египтян возбуждала любопытство греков. Им казались чудесными и громадные пирамиды, и каменные сфинксы; их поражала древность египетских храмов и всей жизни этого народа. Грекам хотелось узнать и проникнуть в ту вековую мудрость, которую хранили египетские жрецы, но им удавалось получить только обрывки знаний, а ключ к этой мудрости оставался для них недоступным.
Теперь широко раскинулась Греция, и большой запас новых знаний накопился у греков. На старую родину, в города Ионии, со всех окраин моря приезжали купцы и рассказывали о том, что пришлось им видеть в далеких колониях и слышать при встречах с чужими людьми. Они привозили растения, птиц и животных, которых не знали прежде греки. Раньше знали они свою родную, изрезанную морем и покрытую горами страну с ее узкими долинами. Теперь на окраинах земли, на севере и на юге, перед ними расстилались бесконечные равнины; это были пустыни Африки и скифские степи. В степях они встретили много незнакомых племен степных кочевников, но греки не могли разобраться в них: все они были похожи друг на друга, как сама степь. Греков поражали длинные летние дни и длинные зимние ночи далекого севера, которых они не знали на своей прежней родине. Они познакомились с летними засухами и зимними ливнями юга, со льдами и снегом суровой северной зимы. По мере того как греки знакомились с морем и новыми странами, рассеивался таинственный туман чудесных сказок, которым раньше окутала их фантазия греков.