Мужчине из племени уичита тоже возвратили умершую жену, но запретили интим, пока он по меньше мере четыре раза не вернется домой со скальпами врагов. Однако уичита решил, что скальпы подождут, и полез к супруге под платье. Но рука его схватила пустоту, поскольку жена моментально перенеслась обратно в страну мертвых.
Двое юношей летуама вернулись из мира мертвых (что для летуама было делом обыкновенным) и вместо предписанного божеством воздержания отметили свое воскресение веселой вечеринкой, на которую пригласили девчонок. Оба умерли.
Шаман кадувео, когда-то лишенных бессмертия волею каракары, время от времени приносил из мира мертвых лекарство от старости. Но однажды ему захотелось посмотреть на дочь местного демиурга — а на это было наложено строжайшее табу. Запрет не был случаен, и шаман, конечно, мог об этом догадаться, но вряд ли ему приходило в голову, что от одного только его взгляда дочь демиурга забеременеет. Больше шамана никто не видел, а у кадувео исчезла последняя надежда избежать старости и смерти.
У шипая, как мы помним, был неважный слух, из-за чего они лишились бессмертия. Но поистине неизмеримой оказалась милость небесного руководителя этого племени Джибиджибизы, который постановил, что если шипая будут честно исполнять сексуальные запреты, то жить им вечно. И всё — ну почти всё… — племя неукоснительно следовало правилам, установленным Джибиджибизой. Лишь один шипая посчитал себя шибко умным и решил, что никто не прознает, чем там они с женой занимаются в своем шалаше. Но Джибиджибиза видел сквозь стены. Неудивительно, что у него на этого индейца вырос огромный зуб. Нарушитель табу был пронзен тростниковой стрелой, а перед всеми шипая на пути к бессмертию возник шлагбаум.
Мужчины племени журуна омолаживались и становились красавцами после сеансов, которые устраивал на небе местный демиург. При этом демиург смотрел сквозь пальцы на сексуальные оргии, которые устраивали его старшие дочери с теми, кто прибывал с земли. Более того, внимательное прочтение мифа позволяет сделать вывод, что эти оргии были важной составной частью процедуры омоложения. Единственное пожелание демиурга сводилось к тому, чтобы непосредственно перед тем, как лезть на небо, журуна не спали со своими женами. Ну что тут, казалось бы, сложного? Тем не менее нашелся в племени человек, который не уважил эту просьбу. Демиург разнервничался и в сердцах обрезал лестницу, по которой лазали к нему индейцы. На этом бессмертие журуна закончилось. Но миф, отвечая на один вопрос, оставляет множество других. Вот хотя бы такой: в нем говорится исключительно о мужчинах, а как омолаживались женщины? Или если они не омолаживались, но и не умирали, то почему ни один миф журуна не рассказывает о старухах, заполонивших окрестности? И т. д.
Бывало и так, что люди лишались бессмертия не потому, что совершали противоправные действия, а как раз наоборот — из-за того, что вели праведную жизнь и попадали в жернова борьбы между демиургами и их противниками. Апологеты зла всех мастей были не в силах в открытую и на равных бороться с высшими существами, стоящими на стороне света и добра, но на то, чтобы как-нибудь насолить, нагадить исподтишка, их вполне хватало. И человек стал любимым объектом их поползновений. Преступные антагонисты демиургов с удовольствием отыгрывались на праведных представителях рода человеческого и изощрялись при этом как могли.
Без вины виноватые
Взять хотя бы историю Адама и Евы. Человечество со времени сотворения мира винит Еву в том, что она подбила Адама отведать плод дерева познания добра и зла, — и винит справедливо. Но при этом самый главный виновник — Сама-эль, которого каббала называет ангелом смерти, остается как бы и ни при чем. В крайнем случае гнев человеческий обрушивается на змея. А ведь это Самаэль принял облик ни в чем не повинного пресмыкающегося и соблазнил Еву сладкими речами. Кто не верит — пусть раскроет Талмуд…
Да что люди, если даже сами творцы порой становились жертвами мерзких происков противников рода человеческого?! Демиург Матунда умаялся, создавая небо, землю и бантуязычное племя ньямвези, и прикорнул— как он думал, ненадолго. Но сон этот оказался вечным, поскольку, пока Матунда спал, к нему подкралась Смерть. Ясное дело, что если Смерть не побоялась расправиться с демиургом, то с самими ньямвези она и вовсе церемониться не стала.