Похоже, мячи пользовались особой любовью Касуми. Бьякуя вывел ее в сад, дабы избежать возможных разрушений. Но и там она не давала ему отвлечься. Стоило ей решить, что капитан слишком давно не обращал на нее внимания, она тут же запускала в него мячом. Ее забавляло, как он небрежно отбивает их рукой, даже не оборачиваясь. Однажды Бьякуе это надоело, и он уничтожил брошенную в него игрушку с помощью кидо. Касуми это привело в бурный восторг. Она прыгала вокруг капитана и требовала повторить фокус. Все напоминания о том, что взрослых, вообще-то, надо слушаться, ни к чему не приводили. Пришлось выдать ей еще один мяч. Видимо, добиться от этой бестии послушания можно было только силой. Но Бьякуя не мог заставить себя поднять руку на ребенка. Приходилось терпеть.
Между тем, дело близилось к вечеру, и нужно было возвращаться в штаб, а там и на собрание капитанов, на котором Куроцучи обещал представить отчет о своих результатах. Касуми наотрез отказывалась оставаться в поместье. Кучики пригрозил было запереть ее, на что та нагло ответила, что умеет моментально оказываться в другом месте, и уже сто раз так пробовала, и поэтому ничего у него не получится. Бьякуя пытался объяснить, что в штаб главнокомандующего ей все равно нельзя. Касуми заявила, что подождет его снаружи. Поняв, что отделаться от девчонки не удастся, Бьякуя сдался и очень вежливо и кротко попросил ее хотя бы вести себя потише. Касуми так удивилась, что пообещала не шуметь.
И вот теперь они вместе двигались к штабу шестого отряда.
– Эй, рыжая, привет! – послышалось откуда-то сверху.
Касуми остановилась, задрав голову, и, поскольку пальцев она не разжимала, пришлось остановиться и Бьякуе. На крыше, как он и ожидал, сидела лейтенант одиннадцатого отряда Кусаджиши Ячиру.
– И вовсе я не рыжая, – строго возразила Касуми. – У меня черные волосы. У меня только на ушках рыжий мех.
– Если у тебя рыжий мех, значит, ты рыжая! – безапелляционно заявила Ячиру. – И еще хвост рыжий, а на нем меха больше, чем на голове.
– Кто бы говорил! – Касуми гордо выпятила губу. – У тебя вообще волосы розовые. Какой смешной цвет!
– Нормальный цвет. А вот хвост – это действительно смешно! – не осталась в долгу Кусаджиши. – Ты же риока, да?
– Я Касуми, – фыркнула девочка.
– Касуми с хвостом! – расхохоталась Ячиру и вдруг задумалась. – А вот интересно, у Комамуры тоже есть хвост? Если есть уши, то, наверное, и хвост должен быть.
– Кто такой Комамура? – заинтересовалась Касуми.
– Собачка! – воскликнула Ячиру. – У него уши, как у тебя. Ты что, не видела?
– Не видела, – Касуми сделала шаг к собеседнице… и выпустила руку Кучики.
– Так ты не идешь? – тут же спросил он.
– Я хочу посмотреть Комамуру, – капризно заявила девчонка.
– Это без меня! – решительно сказал Бьякуя.
Он развернулся и продолжил путь. Касуми за ним не последовала.
***
Офицеры шестого отряда встретились в штабе. Обменялись одинаково утомленными взглядами.
– Куда ты его дел? – спросил Кучики.
– Сплавил в четвертый отряд, – Ренджи раздраженно дернул плечами. – Лейтенанту Котэцу.
– Почему в четвертый?
– Он на медика учился. Надеюсь, они его там припахают, как следует.
Потом, не удержавшись, Ренджи спросил:
– А вы куда дели девчонку?
– По пути нам встретилась лейтенант Кусаджиши…
Ренджи понимающе ухмыльнулся. Можно было не продолжать.
Бьякуя немного помолчал, потом все же признался:
– Не уверен, что поступил правильно. Они и по одной не подарок, а вместе…
***
На собрании говорил, в основном, Куроцучи. Никто не удивился и тому, что Фуками не только присутствовал на собрании, но и занял место в шеренге капитанов рядом с Маюри. Зараки, которого только сегодня отпустили из госпиталя, косился на риока без злости, только с легким сожалением. Враг, победивший Кенпачи, оказался не из тех, с кем можно было бы просто сражаться в свое удовольствие. И потому капитан одиннадцатого отряда быстро утратил к нему всякий интерес.
Куроцучи сообщил, что они вдвоем с Фуками уже разработали основной принцип работы нового прибора. Оставались сущие мелочи: чертежи, сборка, отладка, тестирование. Учитывая количество рабочих рук в лаборатории, Маюри обещал через несколько дней выпустить прибор в работу.
После этого заявления капитаны, не сговариваясь, забросили поиски риока. Зачем без толку шляться по округе, если уже через несколько дней можно будет целенаправленно загнать врага в угол и уничтожить? Тем более, что риока и в Сейрейтее не давали заскучать.
***
Одиннадцатому отряду пришлось приютить Ота Касуми. Лейтенант Кусаджиши просто привела ее в казармы и заявила, что эта девочка будет жить здесь. Возражения не принимались. Огромные, страшные мужики только обреченно вздохнули, сникая, поскольку становилось ясно, что спокойной жизни теперь долго не будет. Командир Ямамото запретил пока трогать пленников, полагая, что они еще могут пригодиться в поимке остальных риока.
Две девчонки, два комка неуемной энергии, носились по всему Сейрейтею, сея ужас своим появлением. Только Зараки Кенпачи, привыкший за многие годы к своему лейтенанту, оставался равнодушен к происходящему. Но ему и доставалось значительно меньше других, поскольку Ячиру по-настоящему любила своего Кен-тяна и не дала бы его в обиду даже лучшей подруге.
Ренджи понял всю глубину постигшего одиннадцатый отряд несчастья, заглянув однажды на огонек к Мадараме Иккаку. Приятели только устроились на террасе, как появились девчонки. Ячиру радостно замахала руками:
– Лысый, привет!
– Не называй меня лысым, малявка! – привычно оскорбился Иккаку.
– А ты не называй ее малявкой, – сурово вступилась за подругу Касуми. – Тем более, ты действительно лысый.
– А она действительно малявка! – не остался в долгу Мадараме.
– Не вредничай, – строго заявила девочка-лиса. – Будешь спорить – приснюсь.
– Ладно, ладно, не заводись, – примирительно проворчал Иккаку. – Зачем так сразу?
Ему было прекрасно известно, что от обещания этой девчонки присниться бледнел даже капитан Кучики.
Ренджи мысленно горячо поблагодарил судьбу за то, что Кусаджиши Ячиру так вовремя подвернулась на пути Касуми. Если бы девчонка по прежнему липла к Кучики, подобное безобразие происходило бы, в основном, на территории шестого отряда, и кому, после капитана, доставалось бы больше всех? Правильно, лейтенанту.
Теперь капитан шестого отряда больше не интересовал Касуми. Его было слишком сложно вывести из себя, а значит, неинтересно дразнить. Вокруг было невероятно много всего интересного. Мало кто из синигами мог спастись от хвостатого оборотня, сопровождаемого и поддерживаемого лейтенантом. Доставалось и капитанам, но на этих девчонки нападали с опаской. Больше всех заинтриговал Касуми звероподобный Комамура, и подружки ходили за ним хвостом. Вызвал любопытство и Куроцучи со своей необычной маской, но Маюри не постеснялся применить силу, чтобы выкинуть детей из лаборатории, после чего девочки на него обиделись и больше не заходили. А капитан тринадцатого отряда, напротив, был чересчур приветлив, поэтому к нему заходили только за конфетами.
***
Гинтаро так и остался в четвертом отряде. Чтобы не быть обузой и чтобы не спятить от безделья, он вызвался помогать в госпитале, и очень скоро понял, что здесь, под крылышком капитана Уноханы, для него самое надежное место. Медики приняли его благосклонно и приветливо, а лейтенант Котэцу взяла под свою личную опеку.
Работа санитара одинакова при любом госпитале, и Гинтаро с легкостью приспособился к новым обстоятельствам. Порой ему даже казалось, что он уже вернулся домой, и жизнь его вошла в привычную колею. Тишина больницы приносила ему успокоение. Иногда в эту тишину врывалась сестренка с новой подругой, принося с собой ворох сплетен снаружи, свежие запахи и горсти конфет от капитана Укитаке. Потом, не выдерживая белого безмолвия этих стен, она убегала, и вокруг снова воцарялся мир.