Современником распри между Владимировичами был епископ Титмар (Дитмар), который с 24 апреля 1009 г. до самой своей смерти 1 декабря 1018 г. служил на границе немецких и западнославянских земель, и городе Мерзебурге. С 1012 г. и до своей кончины он вел хронику. Язык его часто темен, изложение событий не всегда последовательно. Мало того, оригинал хроники Титмара уничтожил страшный дрезденский пожар в 1945 г.
Но сведения Титмара поистине бесценны. Например, только из них мы узнаем о том, что третья дочь польского короля Болеслава I Храброго (967-1025) вышла замуж за Святополка Владимировича:
«одна [из дочерей Болеслава] стала аббатиссой, другая вышла замуж за графа Германа, а третья — за сына короля Владимира»[525].
Косвенно это подтверждает Галл Аноним, намекающий на родственную связь Святополка с Болеславом Храбрым:
«Болеслав в течение десяти месяцев [1018 г.] владел богатейшим городом и могущественным королевством русских и непрерывно пересылал оттуда деньги в Польшу; а на одиннадцатый месяц, так как он владел очень большим королевством, а сына своего Мешко еще не считал годным для управления им, поставил там в Киеве на свое место одного русского, породнившегося с ним, а сам с оставшимися сокровищами стал собираться в Польшу»[526].
Брак детей правителей Руси и Польши был заключен не позднее 1012 г. Для дочери польского короля замужество обернулось трагедией. По словам Титмара, Владимир обвинил Святополка в том, что тот поддался на тайные увещевания Болеслава и готовился захватить киевский престол. По этому обвинению Святополк вместе с женой и ее духовником, епископом колобжегским Рейнберном, были брошены в темницу. Туровское княжение и семейная жизнь составили не более трех лет жизни многострадального князя:
«Имел он [Владимир] трех сыновей: одному из них он взял в жены дочь нашего гонителя князя Болеслава, с которой поляками был послан епископ колобжегский Рейнберн… Упомянутый король [527], узнав, что его сын по тайному наущению Болеслава собирается вступить с ним в борьбу, схватил его вместе с w 8 женой и епископом и заключил в отдельную темницу»[528].
Известие об этом Болеслав получил, судя по всему, в январе 1013 г. и тут же начал подготовку к походу на Русь. 24 мая 1013 г., на Троицу, в Мерзебурге он признал себя вассалом императора Священной Римской империи Генриха II (973-1024), с которым до того вел войну. И все это только для того, чтобы, заручившись поддержкой императора, напасть на Русь. Однако междоусобицы с печенегами вскоре заставили его покинуть пределы русского государства. По свидетельству Титмара, Святополку удалось вырваться из темницы лишь спустя какое-то время после смерти Владимира, когда владения скончавшегося князя уже были поделены между двумя старшими наследниками, Оставив на произвол нового киевского правителя свою жену, все еще томившуюся в темнице, он бежал к тестю, рассчитывая, очевидно, на его помощь.
Так вот почему имя Святополка отсутствует в рассказе русского летописца о перераспределении княжений между Владимировичами: в момент смерти Вышеслава он находился в заточении по обвинению в государственной измене и, естественно, не мог претендовать на новгородское княжение, причитавшееся ему по праву.
Свидетельства мерзебургского епископа проясняют многие темные места в русских летописях и восполняют утраченную (или намеренно опущенную) в них информацию. Но они одновременно порождают и новые вопросы.
Исключая для Святополка возможность коварного захвата киевского престола и зверского убийства братьев, они ничего не говорят о том, кто же стал новым киевским князем. С этим, надо думать, связан и другой вопрос — о виновнике гибели Бориса и Глеба, а также Святослава, Ведь Святополку после его бегства из темницы явно было не до покушений на братьев. Да и зачем ему было этим заниматься? Так кто же?
Помочь разобраться в этом может так называемая «Эймундова сага». Ссылки на данный источник встречаются у исследователей еще реже, чем на хронику Титмара Мерзебургского. «Эймундова сага» была записана в XIII в., а прежде передавалась в устной традиции. Это рассказ о норвежском конунге Эймунде, побратиме конунга Олафа II Святого, В 1015 г. Олаф захватил власть над землями девяти конунгов (в том числе отсутствовавшего тогда Эймунда) и стал королем Норвегии. Не желая враждовать с ним, Эймунд вместе со своим другом Рагнаром покинул Норвегию, и отправился на Русь, в Гардарики, как называли ее в Скандинавии. Свой выбор Эймунд объяснил товарищам так:
525
Титмар Мерзебургский. Хроника. Известие II. Кн. IV, 48 (37) (Рапов О. М., Ткаченко Н. Г. Русские известия Титмара Мерзебургского // Вестник Московского ун-та: Серия 8. История. 1980. № 3. С. 49).
526
Галл Аноним. Хроника и деяния князей или правителей польских // Славянские хроники, СПб., 1996. С. 337.
528
Титмар Мерзебургский. Хроника. Известие VI. Кн. VII, 72 (42) (Рапов О.М., Ткаченко Н. Г. Русские известия Титмара Мерзебургского. С. 61).