В Восточной Европе ранний этап проникновения скандинавов вглубь территории связан не с пиратскими нападениями, но с освоением Балтийско-Волжского пути. О присутствии скандинавов на Северо-Западе Восточной Европы свидетельствует основание Ладоги (Aldeigjuborg исландских саг) уже в 730-е гг. В Ладоге и ладожской округе найдены клады восточных дирхемов, датируемые 780-ми гг. На монетах Петергофского клада (начало IX в.) процарапаны скандинавские руны – слова и отдельные знаки[80], что указывает на активное участие скандинавов в поступлении арабского серебра на европейский север и распространение их деятельности в это время не только на ладожский регион, но и на значительно более обширные территории, вероятно, вплоть до Волжской Булгарин.
На протяжении VIII – первой половины IX в. скандинавы осваивают трансконтинентальный Балтийско-Волжский путь. Он возникает как продолжение системы балтийских коммуникаций на восток[81] и проходит по Финскому заливу через Неву и Ладожское озеро, разветвляясь далее на юг (по Волхову, Ильменю, Мете) и восток (по Сяси, Ояти и др.) и достигая верховьев Волги. Благодаря чрезвычайно разветвленной речной системе, допускавшей множество маршрутов на Волгу, Балтийско-Волжский путь на его северо-западном отрезке охватывал огромную территорию, населенную различными финскими племенами и продвинувшимися сюда славянами. Главной вехой формирования пути было основание вдоль него торгово-ремесленных поселений – таких, как Ладога в нескольких километрах вверх по Волхову, Городище под Новгородом (Рюриково), которое возникло в середине IX в. как военный опорный пункт и контролировало вторую по значению развилку путей от оз. Ильмень. Последующие этапы освоения пути связаны с основанием Сарского городища и Тимерёвского поселения. Наиболее отдаленный от Балтики регион – вятский (у поворота Волги на юг) – отмечен концентрацией кладов арабского серебра IX в.
Образование трансконтинентального торгового пути имело, по меньшей мере, два серьезных последствия для местных племенных обществ. С одной стороны, путь, точнее, богатства, проходившие по нему, вовлекали племенную верхушку в торговлю и в ее обеспечение. Некрополи у торгово-ремесленных поселений свидетельствуют о концентрации здесь знати местных племен. Существует лишь один собственно «скандинавский» могильник в Восточной Европе – в урочище Плакун напротив Ладоги. Все остальные обнаруживают смешение северных и местных погребальных традиций.
С другой стороны, доступ к дальней торговле стимулировал ускоренное социальное развитие тех племен (или части племен), которые жили в зоне торгового пути: он интенсифицировал имущественное расслоение общества, выделение и обособление знати, наконец, обеспечивал близость ее интересов к интересам скандинавов в создании благоприятных условий для торговли, в участии в торговой деятельности и получении максимальной прибыли при использовании местных ресурсов. Более того, именно местная знать имела наиболее естественный и легкий доступ к этим ресурсам.
Обеспечение безопасности плаваний по рекам, особенно в местах, сложных для навигации (пороги, отмели и т. п.), или волоков и торговой деятельности, равно как создание инфраструктуры пути, в первую очередь стоянок для ремонта судов, пополнения припасов и, по возможности, получения новых товаров, являлось первоочередной задачей, без решения которой нормальное функционирование пути было бы невозможно. Уже на начальном этапе освоения Балтийско-Волжского пути основание поселений в узловых пунктах северо-западного, ближайшего к Балтике, отрезка – в Ладоге и на «Рюриковом» Городище– позволяло скандинавам установить контроль над движением по важнейшей магистрали, ведущей на Волгу, – Волхову с его многочисленными порогами. К 860-м гг. были установлены и более или менее устойчивые связи с местными элитами этого региона: отголоском этих связей является сообщение «Повести временных лет» (далее – ПВЛ) о дани, которую взимали с местных племен «варяги-находники»[82]. Как участие в торговле и ее обеспечении, так и даннические (?) отношения со скандинавами консолидировали местную знать. Тем самым к 860-м гг. в Поволховье и Приильменье формируется особый регион вдоль Балтийско-Волжского пути, экономически ориентированный на дальнюю торговлю.
81