Юрий оставил в Переяславле сына Глеба, а сам пошел в Городок. Андрей же выпросился у него идти еще прежде в Суздаль: «Делать нам здесь нечего, затепло отойдем», и отец отпустил его в домой.
Святослав Ольгович, услышав, что Юрий договорился с Вячеславом и Изяславом и выведен из Переяславля, решил договориться также со своим родом. Одному бороться ему не приходилось. Он послал сказать Изяславу Давыдовичу: «Мир стоит до рати, а рать до мира. Мы все братья. Отчины между нами две, одна моего отца Олега, а другая твоего отца Давыда: ты, брат, Давыдович, а я Ольгович. Возьми же себе все Давыдово, а что Ольгово, то оставь нам, и мы между собою поделимся». Изяслав поступил по-христиански, принял братьев в любовь и возвратил им их отчину.
А Юрий не думал выезжать из Городка. Он тянул время, все еще надеясь по-прежнему на перемену своих обстоятельств, но не с таким противником имел он дело. Тот, не давая ему отдыха и собрав всех князей, Давыдовичей и Ольговичей, пошел к Городку. Много дней бились они под Городком. Тяжко было Юрию, но, доведенный до крайности, он вынужден был, наконец, уступить. «Ну, я уже иду в Суздаль», сказал он своим противникам и ушел, оставив в Городке сына Глеба, потому что Изяслав тогда взял себе Переяславль и посадил там сына Мстислава.
Юрий по дороге останавливался у Святослава Ольговича, который принял его с честью великой.
Изяслав и Вячеслав сели в Киеве, Вячеслав на Великом дворе, а Изяслав под Угорским. Но Изяслав не успокоился. Победив Юрия, отправив его в отдаленный Суздаль, спалив, наконец, Городок, он хотел теперь унять Владимира галицкого, который столько мешал ему во всех его предприятиях и ставил часто в самое трудное и опасное положение (1152).
Он убедил Гейзу начать войну с Галичем, в отмщение за поражение угров с Мстиславом у Луцка. Он взял с собой Вячеславов полк, лучших киевлян, черных клобуков, всю русскую дружину и отправился на Галич. Угры шли ему навстречу. Они соединились и решили дать сражение близ Перемышля. У короля было 73 полка, кроме Изяславова, кроме поводных коней и товарных. Изяслав сказал дружине своей: «Братья и дружина! Бог не полагал никогда бесчестья на Русской земле и на русских сынах; во всех местах мы честь свою брали; ныне, братья, нам надо постараться, чтобы и в этих землях, перед чужими людьми, честь свою взять». И с этими словами со всеми своими полками он пустился вброд. Король переправился по другому броду. Все напали на Владимира, потопили многих, многих избили, пленили, а Владимир едва успел убежать один с семейством в Перемышль. Города Перемышля потому не взяли, что воины бросились грабить двор княжий, вне города, над рекою Саном, где было собрано много всякого богатства.
Владимирко смирился, и усиленными просьбами, раскаянием в своей вине, подкупами угорских бояр и всеми средствами успел, наконец, склонить короля к миру, несмотря на возражения Изяслава и его сына. Он обещал возвратить русские города и содействовать киевскому князю во всех его начинаниях. Король пригрозил ему новой войной в случае неисполнения принятых обязанностей, и успокоил своего зятя.
Посланные мужи привели к кресту Владимира, который лежал, как будто изнемогая от ран, а ран у него не было.
Некоторое время король и Изяслав провели вместе, в великой любви и великом веселье, и потом разъехались. Король в угры, Изяслав в Русскую землю. Придя во Владимир, Изяслав послал посадников в города, на которых целовал крест Владимир: в Бужск, Шумск, Тихомль, Выгошев, Гнойницу, — и Владимирко их не отдал. Вот он был каков! Изяслав послал сказать королю: «Нам уже не возвращаться, ни тебе, ни мне; я только говорю тебе, что Владимир отступил от крестного целования; не забывай же своего слова, что ты сказал».
Изяслав благополучно вернулся в Киев к отцу своему Вячеславу и послал сказать брату Ростиславу смоленскому, как он виделся с королем в здоровье, и как Бог помог им победить Владимира галицкого, и как вернулся благополучно в Русскую землю. Услышав это, Ростислав обрадовался и похвалил Бога. Изяслав теперь успокоился, но не успокоился его противник Юрий. Ему не сиделось на далеком Севере. Сердце влекло его к югу, в Русскую землю, и лишь только узнал, что Городец его сожжен Изяславом, еще перед последним походом в Галич, то он решил опять идти испытать счастья. Он привлек на свою сторону рязанских князей и обратился к старым друзьям, половцам.