Перед праздником Успения Божией Матери, за три дня, игумен призвал к себе инока Нестора летописца. «Пойдем в пещеру к Феодосию», сказал он мне, так рассказывает сам Нестор. «Я пошел с ним, и мы осматривали вместе пещеру, назнаменовали место, где был погребен Феодосий. Игумен велел мне откопать его с кем-нибудь из братии втайне. Я приготовил лопаты, чем копать. Во вторник вечером, не ведущу никому же, пришел я в пещеру с товарищем. Мы пропели псалмы, и я начал копать, устал и передал товарищу; мы копали до полуночи и не могли докопаться. Я начал тужить, не ошибаемся ли мы, копая на ином месте, взял, однако же, лопату и принялся снова за работу; а друг лег отдохнуть перед пещерою. Между тем, ударили в било. Брат закричал ко мне: „Ударили в било!“ А я в самый тот миг коснулся мощей и закричал ему: „Нашел, прокопал!“ И взял меня ужас, я начал молиться: „Господи помилуй, Господи помилуй!“ Потом послал известить игумена, который тотчас и пришел с двумя братьями. Мы окопали много и влезли в яму: Феодосий лежал целый и невредимый; власы только притяскли к голове». На другой день собрались епископы, игумены со всех монастырей с черноризцами, благоверные люди, и, взяв мощи Св. Феодосия, с горящими свечами и куреньями, положили в притворе церковном с правой стороны, в четверг, месяца августа в 14 число, в первый час дня, индикта в 14 лето, — и отпраздновали день тот.
Долго после преставления Св. Феодосия братия ни о чем не говорила более, как о блаженном своем наставнике, которому все они преданы были душой и которого любили сердечно. Повторялись все речи, припоминались его поступки. Некоторым из них он являлся во сне. Многие случаи, остававшиеся при жизни в неизвестности, — иногда по его именным приказаниям, — переходили теперь из уст в уста. Как о жизни, так и о кончине его открывались новые обстоятельства. Князь Святослав рассказывал, что в самый час кончины пр. Феодосия он видел огненный столп над монастырем, почему и понял, что преставляется Св. Феодосий. Замечали, что ко времени перенесения его тела в пещеру, народу собралось множество к святым воротам, хотя не было никому повестки, и дожидались выноса, сидя и ходя около ворот; много было и бояр, но братия, в силу его приказания похоронить его тело в тишине, пережидали, заперши ворота, — и вдруг пролился дождь, так что народ должен был разойтись, и завещание могло быть исполнено в точности, «солнцу возсиявшу».
Так точно, при обретении Нестором мощей его, два брата, сидевшие в своих кельях и смотревшие на пещеру, увидели вдруг над нею три столпа радужных, которые спустились оттуда над церковь. А Стефан, перейдя перед тем игуменом в другой монастырь, увидел через поле над пещерой зарю великую и подумал, что переносят уже тело Феодосия, о чем извещено было предварительно. Ему стало жаль, что это происходит без него; он сел на коня и поехал с братом Климентом, видя перед собою беспрестанно зарю, а как подъехал к пещере, где копал Нестор, так уже ничего не стало видно.
Чудный свет над монастырем многие видели часто ночью и прежде.
Один боярин, проходя полем, верстах в 15 от монастыря, увидел вдруг Печерскую церковь на облаках и погнал к ней со своими отроками, — а как подъехал, то она уже снизошла на землю и стала на свое место.
Другой видел свет около монастыря, а в свете перед церковью Феодосий молился с воздетыми к небу руками.
«Да, заключает Нестор, монастырь казался всему народу небом, где паче солнца сиял Св. Феодосий добрыми своими делами, а звездами около него были его ученики».
Из бесед и совещаний между иноками оказалось ясным, что Феодосий еще при жизни своей удостоился благодати Божией.
Однажды пришел Св. Феодосий к любимому им боярину Яну и его супруге Марии и беседовал о смертном часе, о царствии небесном для праведников, о муке для грешников. Мария сказала: «Где-то придется мне лечь?» Феодосий отвечал: «Ты ляжешь там, где лягу я». И действительно, Мария, скончавшаяся через 18 лет после Св. Феодосия, положена была в церкви Св. Богородицы, против гроба Феодосия на левой стороне.
Один боярин, отправляясь в поход, произнес обет принести две гривны золота в монастырь Феодосиев, на венец Божией Матери, если останется в живых после войны. Он спасся, несмотря на общее поражение, возвратился домой невредим, — и позабыл о своем обете. Уснул он однажды в полдень в своей горнице. Вдруг слышит страшный голос, его зовущий: «Клименте!» Он встал и увидел над своей кроватью икону Божией Матери: «Что же ты не исполнил обета?» произнесла она. Климент бросился со своим даром тотчас к Св. Феодосию, а через некоторое время вздумал приложить еще Евангелие, не говоря о том никому. Лишь только показался он в монастыре, как Феодосий встретил его словами: «Ну — вынимай же Евангелие из-за пазухи».