Задумчиво просматривая планшет с зубодробительными формулами психотропных ядов, она простояла почти час и узнала о новой любовнице первой фрейлины Великой Матери, об ожидавшейся прибавке к жалованью щитоносных и еще кучу забавных и в перспективе полезных вещей, но нужной информации так и не получила.
Оставалось последнее место, где можно было подцепить ускользавшую ниточку. Беседка у стены, отделявшей крыло Лианы от остального дворца. Конечно, туда можно было пройти и через коридоры, если у вас был пропуск, допуск, специальный одноразовый жетон и сопровождающий. Или конвой, но уж для этого документов вовсе не требовалось.
От беседки до окон здания было около ста пятидесяти метров, но если уйти в транс, то нормальную речь из кабинета с раскрытым окном можно было услышать.
К досаде Арны, беседка уже была занята целующейся парочкой из сотрудницы секретариата Великой Матери и молоденькой девушки — щитоносной, в новеньком, не обмятом еще ракорне[5] с эмблемой внешней стражи.
Она вернулась к крыльцу и, отойдя в сторону, задумалась, как освободить беседку, когда мимо нее проскочила курьер — младшая. Судя по всему, разыскивали именно женщину из секретариата. Девушка сдвинулась за куст и присела. Теперь Арну можно было найти лишь наткнувшись на нее.
Через несколько минут эта часть парка опустела, и вышедшая из засады девушка наконец заняла беседку. Теперь, по неписаным правилам дворца, Арну могли побеспокоить лишь в том случае, если разыскивали именно ее.
Организм, лихорадящий после пропажи Хиона, удалось успокоить не сразу. За себя она не переживала. Все воспитанницы были похожи друг на друга, словно зернышки, и Хион, даже расколовшись, не смог бы узнать ее среди других. Но внутри девочки бушевала странная злость к тому, кто лишил ее пусть и не назначенного никем, но выбранного ею самой наставника. За эти годы мужчина стал для нее даже чем-то большим, чем наставником и учителем. Он стал ей другом, и Арне было совершенно наплевать, что Хион — низший. Что она будет делать, когда узнает его судьбу, девушка просто не думала, предпочитая решать трудности по мере их появления.
Сердце и дыхание наконец вошли в нужный ритм, и она, закрыв глаза, погрузилась в транс.
Сначала как всегда очень громко зашелестели листья на деревьях и по ушам резанули крики птиц. Потом это ушло и в круг постепенно расширяющегося слухового контроля попала часовая возле служебного подъезда, принадлежащего Лиане. Женщина-сержант нетерпеливо переминалась с ноги на ногу в ожидании смены и, судя по звуку, теребила ремешок своего мар глам — тяжелого штурмового ружья. Потом ушло и это, отложившись на периферии сознания негромким фоном, словно за окном шумела листва.
В одном кабинете нудно перечисляли список каких-то предметов, в другом шел допрос девочки, которая, видимо, услышала нечто, не предназначенное для чужих ушей, а вот в третьем шел допрос Хиона.
Несмотря на огромное количество препаратов, ломающих волю, среди следователей Лианы было особым шиком «расколоть клиента всухую», то есть без психотропных веществ. Арна как раз застала стадию, когда старику ломали тонкие кости.
Жуткий хруст и крик слились в один звук, и лишь рефреном, словно заклинание, такой знакомый и родной голос…
— Я ничего не знаю. Я ничего не знаю.
Арна знала, что мужчины слабее женщин. Они не могут блокировать боль, у них совсем низкий болевой порог. И от осознания этого ей было хуже во сто крат. Она бы не задумываясь поменялась местами со стариком хотя бы потому, что знала — в любой момент сможет убить свой мозг, и даже реаниматор будет не в силах остановить этот процесс. Кроме того, воспитанниц так наказывали за любое прегрешение, что слово «боль» для них практически потеряло всякое значение.
— Ты мне всё скажешь! — надрывалась следователь, и снова хруст ломаемых костей.
— Остынь, Мара. — Это уже другой голос. — Не видишь, он ведь в трансе. Сейчас давай в реаниматор его, а завтра продолжим.
— В реаниматор?!! — взревела следователь. — Да я его на ломти настругаю!
— Если у старика откажет сердце, — предупредила другая женщина, — будешь лизать у майора, пока она не подобреет, что, учитывая ее чувствительность, произойдет не скоро.
А Арна все слушала и слушала перебранку офицеров Лианы, запоминая голоса. Старика уже не спасти. Она не боевик Шелеста и не сможет выкрасть заключенного из внутренней дворцовой тюрьмы. И даже если бы это было возможно, то спрятать его тут просто негде. В низших вживлялся чип, и его местонахождение вычислят очень быстро. Но вот сделать так, чтобы Хион ушел в могилу не один, это ей вполне по силам. Она достанет этих тварей, чего бы это ни стоило.