Выбрать главу

— Я уже говорил тебе: Вероника никогда не исповедовалась мне. Почему ты опять поднимаешь эту тему?

Мальтрейверс вздохнул, будто ему не хотелось продолжать разговор.

— Послушай, это всего лишь теория, и она может оказаться совершенно ошибочной, но… в общем, я не могу просто отбросить ее потому, что она мне не нравится. В ее основе — все то, что может не…

Стефан прервал его:

— Выскажись более определенно, Гас. Мне все равно, что это, но я хочу знать. Хорошо?

— Прости, — извинился Мальтрейверс. — Только прими во внимание мое предупреждение, что я не считаю это чистой, правдой.

— Принял. А теперь давай.

Он не вставлял никаких реплик, не прерывал Мальтрейверса, и, когда тот закончил., Стефан снял очки, закрыл глаза и потер пальцами переносицу. Какое-то время он молчал.

— Я думал, что возможно и худшее, — вымолвил он наконец.

— Например?

— Не имеет значения. — Оставшись без очков, он начал моргать. — Я не собираюсь спорить с тобой, Гас. Очень даже могу поверить, что Мишель связалась с Патриком Габриелем и что проклятый Гилберт Флайт видел их. — Он покачал головой.

— Что же касается твоего предположения, что Бернард мог быть ее отцом… Господи Иисусе, но я не могу сказать, что это не так. Я не знаю, кто ее отец, где он, существует ли он вообще. Он мог и умереть, насколько я понимаю.

— Ну, вот это и нужно прояснить, — сказал Мальтрейверс. — Если предположить, что тут есть хоть крупица правды, я не знаю способа, как доказать это.

— Тогда забудь. Никто во всем Божьем мире не вытянет этого имени из Вероники. Вот так. Пока у тебя не появится другая идея, мы ничего больше не сможем сделать. Кроме этой игры на церковном дворе… И еще… я разберусь с Милдред Томпсон.

— Нет, — резко возразил Мальтрейверс. — Не сейчас. Алекс Керр всего лишь предположил, что это она… но ведь вообще нет никаких доказательств.

— Тогда что, черт возьми, ты хочешь, чтобы я делал? — огрызнулся Стефан. — Позволить ей и дальше развращать девочку?

— Нет, но поручи это мне.

— И как ты будешь разбираться со всем этим?

— Не спрашивай. — Мальтрейверс поднял руку, желая приостановить дальнейшие расспросы. — Ты сам слишком вовлечен в это. Сейчас я больше ничего не хочу тебе говорить. Просто предоставь все мне на некоторое время и доверься. Хорошо?

Достигнутое наконец между ними согласие было вынужденным, по крайней мере, для одной стороны.

— Хорошо… но сколько это продлится? — не мог не спросить Стефан.

— Не уверен, но, возможно, все кончится очень скоро.

— Хорошо бы!

В четверть одиннадцатого они вернулись в коттедж «Сумерки». Выходя из машины, Стефан и Вероника смеялись над финалом рассказа Мальтрейверса об одном из самых эксцентричных представителей театральной среды.

— Хотелось бы пропустить стаканчик, — провозгласил он. — Давайте прогуляемся до «Ворона»?

— Без меня, — сказала Вероника. — Я лучше проверю, всели в порядке у Мишель. А вы идите вдвоем. Обед был очень приятным, Гас. Спасибо.

— Пожалуйста. Скоро увидимся.

Пока они шли через луг, начал моросить дождь. Розоватые огни запотевших окон пивной горели в темноте, как угольки.

По дороге Мальтрейверс рассказывал Стефану другую историю и закончил ее как раз, когда они подошли к бару. Тут среди почти дюжины посетителей была и Сэлли Бейкер, и Стефан сел на табурет рядом с ней, пока Мальтрейверс заказывал выпивку.

— Привет, — сказала она. — Ваша гостья добралась до вас нормально?

— Какая гостья? Мы только что вернулись. Кто она?

— О да, Гас говорил мне, что увозит вас ужинать, — отозвалась Сэлли. — Я не знаю, кто это был. Просто она пришла сюда и спросила, как добраться до коттеджа «Сумерки».

— Женщина? — задумчиво повторил он. — Когда это было?

— Я точно помню. Я здесь недавно, так что это должно было быть что-то около половины девятого. — Она обернулась к хозяйке за стойкой, наливавшей Мальтрейверсу вина: — Джулия, когда приходила та женщина? Ну, которая хотела узнать, где коттедж «Сумерки»? Ты еще разговаривала с ней.

Женщина, казалось, была рада этому вопросу:

— Где-то в середине вечера.

— Вы узнали ее? — спросил Стефан.

— Никогда не видела ее прежде. — Она поставила вино перед Мальтрейверсом на стойку бара и пододвинула Стефану его горькое пиво. — Но она совершенно определенно из этих мест.

— Откуда вы узнали?

— Медмелтонские глаза. Это невозможно не увидеть.

— Что именно она сказала? — настаивал Стефан. — Она называла нас по имени?

— Нет… нет, по-моему. Только спросила, где ваш дом. — Джулия поставила пинту. — До меня уже позже дошло, что она должна была знать, где он, поскольку сама из Медмелтона. Два фунта шестнадцать пенсов, пожалуйста.

— И еще одну для вас. — Мальтрейверс протянул ей пятифунтовую банкноту. — Можете что-нибудь еще о ней вспомнить? Сколько ей лет?

— Трудно сказать. Может, тридцать. Она привлекательная, насколько я могла заметить, но закутана в шарф, а пальто застегнуто наглухо. — Джулия отдала Мальтрейверсу сдачу. — Вот. А для меня обычное пиво. Спасибо… ах да, еще одно: у нее на лице родинка, нет, не совсем на лице—я видела только краешек, потому что лицо было закрыто шарфом. Должно быть, она все же на шее. Знаете, такого малинового цвета?

— И у нее определенно медмелтонские глаза, — вставила Сэлли. — Очень заметные.

Джулия уже собралась заняться другим клентом, но Мальтрейверс остановил ее:

— Можете вы припомнить какую-нибудь местную девушку с такой родинкой? Ну, которая уехала отсюда?

Джулия покачала головой, уверенно отрицая.

— Нет. Здесь когда-то жил мальчик, как же его звали? Кажется, Томми, у него была маленькая родинка на подбородке. Но я не знаю никого, кто был бы похож на эту женщину. Извините.

Мальтрейверс поставил свой стакан и отодвинулся от бара, встав между Сэлли Бейкер и Стефаном.

— Как странно! Жаль, что она нас не застала.

— Но кто это? — недоумевал Стефан.

— Очевидно, кто-то из этих мест, — предположил Мальтрейверс. — Хотя она могла родиться не здесь, а глаза могла унаследовать от предков.

— Но почему она искала коттедж «Сумерки»? — настойчиво переспросила Сэлли.

Мальтрейверс пожал плечами:

— Может, много лет назад это был дом ее родителей и она решила навестить его?

— Сбившись с пути в октябрьскую ночь? — скептически заметила Сэлли.

— Замечание принято, — признал Мальтрейверс. И он как бы невзначай оглядел зал. Несколько голов сразу отвернулись от него. — Как остальные реагировали?

— Она, несомненно, вызвала интерес. — Сэлли понизила голос: — Здесь было полным-полно народу, и после ее ухода разговоры стали оживленнее. Высказывались предположения, что у нее есть что-то общее в чертах, какое-то сходство с членами некоторых здешних семей, но все это лишь догадки. Лицо ее было ведь едва видно, и она пробыла здесь всего пару минут.

— Что ж, Мишель должна была встретиться с ней, если она пошла к коттеджу, — заметил Мальтрейверс. — Может быть, девочка нам объяснит, кто это был. Сейчас вокруг витает столько тайн, что подождем разгадывать еще одну. Я придерживаюсь своей прежней теории: здесь родовое гнездо той женщины. — Он поблагодарил Сэлли за рекомендацию «Ройал Кларенс» и увел разговор к тому, как прошел их обед в ресторане. Но Стефан по-прежнему хранил молчание… И только когда Мальтрейверс предложил выпить еще, тот поблагодарил, сказав, что хочет поскорее вернуться домой.

— Хорошо. Если тебя это беспокоит… — согласился Мальтрейверс. — Посмотрим, может, и сумеем выяснить, в чем дело. Спокойной ночи, Сэлли.

Когда мужчины выходили под тяжестью настороженных взглядов, то не могли не заметить, что общий разговор на мгновение стих. Медмелтон переваривал слишком обильный материал для новых сплетен и слухов, но Мальтрейверса поразило, как много страха примешалось к этому. Пока они шли в темноте, в душу Мальтрейверса стала закрадываться тревога: почему так упорно молчит Стефан?