— Я должен позвонить Тэсс, чтобы сообщить, что доехал целым и невредимым, — сказал Мальтрейверс.
— Телефон в передней, — сообщил Стефан.
— Не нужно. У меня есть свой, портативный, в машине.
— Портативный? — насмешливо переспросил Стефан. — Хранишь его вместе с филофаксом, так ведь? Никогда не думал, что ты станешь элитным высокооплачиваемым специалистом.
— Они все уже вымерли, хотя были сообщения, что их останки выкопали на площади Слоан, — засмеялся Мальтрейверс. — И нет никакого филофакса. Не желаю делить свою жизнь на пятнадцатиминутные отрезки, рассчитывая, что в один из них я стану знаменитым. Этот телефон я выиграл в лотерею. Только через три недели понял, как эта проклятая штуковина работает. Я вернусь через минуту.
Он звонил не садясь в машину, прислонившись к ней и глядя на церковь Святого Леонарда.
— Как развлекаешься? — спросил он жену.
— Развлекаюсь? — осторожно переспросила она. — Это не совсем точное слово. Я теперь невероятно хорошо осведомлена о жизненном цикле педикулус гуманус, для тебя поясню — вошь человеческая, и просто помешалась на чистоте. Завтра будет секс у черепах.
— Неужели земля вращается ради них?
— Да, но очень медленно. Как Стефан и Вероника?
— Прекрасно, за исключением того, что Стефан беспокоится за свою приемную дочь. Произошли некоторые странные веши.
— Серьезно странные?
— Возможно. — Мальтрейверс заметил трещины на церковной стене, о которых ему говорили. — Беда в том, что в Медмелтоне предрассудков больше, чем он может вместить. Здесь даже хозяйка местного магазина похожа на ведьму.
— Она не виновата, что у нее такая внешность.
— Правильно. Но дело в том, что все происходящее касается Стефана.
— Думаешь, что сможешь ему помочь?
— Я бы хотел, но не знаю как.
— Ну ладно. Я скоро приеду, и ты расскажешь мне обо всем подробно. Смотри не превратись в лягушку за это время. Послушай, мне надо бежать. Я собираюсь пообедать кое с кем из постановочной группы. Скучаю по тебе.
— Я тоже скучаю по вас, леди. Будь осторожна.
Она положила трубку, и Мальтрейверс медленно стал задвигать антенну. После пары неожиданно тревожных часов, проведенных в Медмелтоне, трезвый голос Тэсс звучал контрастом ко всему окружающему его здесь. Объяснения случившемуся могли быть самыми неожиданными и даже невероятными, но они не имели ничего общего ни со сверхъестественными явлениями, ни с нераскрытым убийством. Стефан просто неправильно рассуждает. Если Мишель и ответственна за то, что кладет под Древо Лазаря свой странный набор предметов — а тому пока нет никаких доказательств, — то отсюда не следует автоматически, что это как-то связано со смертью Патрика Гэбриеля. Она могла это делать, ну, потому… ладно, в Медмелтоне все возможно. По словам Стефана, здесь полно злобного колдовства, так что… Мальтрейверс с досадой задвинул внутрь последний дюйм антенны. Держа в руке один из образцов современной техники, он начал рассуждать, как средневековой крестьянин. Медмелтон можно найти на карте, он подчиняется местному государственному управлению, какие-то члены парламента собирают здесь голоса избирателей, крыша здешней церкви, возможно, нуждается в починке, и тут полно людей, у которых есть превышение кредита в банке, но которые собирают мыльные обертки и проводят отпуск в Коста-дель-Соль. А теперь вот кто-то забавляется этими странными играми и… Он напряг зрение, уловив какое-то движение на церковном дворе. Рядом с Древом Лазаря спиной к нему стояла Мишель. Бросив телефон через окно машины на сиденье, он прошел по узкой тропинке и перепрыгнул через низкую стену. Девочка не шевельнулась, пока он молча приближался к ней по траве между надгробиями.
— Привет!
Мишель стремительно обернулась, и ее взгляд поразил его. Она даже не была испугана тем, что ее потревожили, — на ее лице была ярость животного, попавшегося в ловушку. Это выражение мгновенно исчезло, и она стала приглаживать пальцами свои подстриженные волосы, будто этот жест был ей сейчас необходим.
— О, это вы. Я и не знала, что здесь кто-то есть.
— Что ты здесь делаешь?
— Думаю о своих делах. — Она отошла от дерева и поддала ногой камешек, который отскочил от могильного камня, источенного непогодой. — Что плохого, что я здесь?
— Конечно, ничего, — ответил Мальтрейверс. — Ты интересуешься церковным двором?
— Нет. — Отрицание было очень резким, и, прежде чем он успел заговорить снова, она испытующе взглянула на него: — Вы живете в Лондоне, так ведь? Где именно?
— В Нейбери. Ты слышала об этом районе?
— Это там, где «Арсенал» играет в футбол или что-то в этом роде?
— Да, недалеко. Ты болеешь за них?
Девочка пожала плечами.
— Приятель в школе болеет. Я этим не интересуюсь… Это где-то недалеко от Блэкхеса?
— Нет. На другой стороне реки. Почему ты спрашиваешь?
— Так просто. И как живется в Лондоне?
— Прекрасно, если ты любишь большие города. А как живется в Медмелтоне?
— Как в могиле, — она поддала ногой еще один камешек, на этот раз чтобы ее заявление прозвучало более весомо. — Мне бы только выбраться отсюда. Я хочу уехать в Лондон.
— Возможно, так и случится однажды. Когда ты станешь старше и…
— Хоть вы-то не начинайте, — прервала она. — Это все говорят. А я уже сейчас достаточно взрослая.
Мальтрейверс удивил ее тем, что согласился:
— Да, я тоже склонен так думать. Но есть всякие скучные законы о несовершеннолетних. Если ты убежишь, тебя притащат обратно. Дерьмо, верно?
— Хуже. — В ее голосе слышались отзвуки гнева, который он видел на ее лице несколько мгновений назад. — Обед готов?
— Думаю, да.
— Тогда я лучше пойду обратно.
Она повернулась и побежала к коттеджу «Сумерки», не дожидаясь его. Мальтрейверс наблюдал, как она с подростковой неуклюжестью перепрыгнула через стену и исчезла за оградой. Ее разочарование от жизни в Медмелтоне было очень сильным, и большинство ее сверстников в деревне, очевидно, разделяли его. Так что интерес к Лондону был вполне естественным. Но Мишель упомянула о Блэкхесе, где жил Патрик Гэбриель. Стефан говорит, что видел, как они разговаривали друг с другом, и Гэбриель мог подтвердить это… Но вовсе не обязательно, чтобы это что-то значило. За исключением одного: более чем через год после его смерти она это помнила. И Мальтрейверса снова посетила та неприятная мысль, которая впервые пришла к нему в «Вороне».
— Спасибо. — Мальтрейверс взял высокую оловянную пивную кружку, которую Стефан наполнил для него. — Расскажи мне еще о Сэлли Бейкер. Она вышла замуж вторично?
— Нет.
— Почему же? Она привлекательная женщина.
— И денег у нее хватает. Вдобавок ко всему, что оставил ей муж, у нее как вдовы пенсия от министерства иностранных дел. Но она вполне счастлива, живя одна. Работает неполный день в библиотеке в Эксетере и все еще иногда путешествует. У нее замужняя дочь в Шотландии, и она часто ее навещает. Мы пригласим ее выпить, пока ты здесь.
— Буду рад увидеть ее снова. — Взглянув на Веронику, Мальтрейверс указал на свою тарелку: — Очень вкусно. Какой-то старинный девонский рецепт?
— Нет. Это из кулинарной книги.
— Еще одно разочарование, — мрачно пошутил он. — Моим друзьям из Озерного края подали пудинг по-нанкаширски, рецепт которого был заимствован из одной книги, написанной целиком по-французски… В такой ситуации английскими останутся только рыба и чипсы. Да и то их уже больше не заворачивают в газету. А я еще помню, когда жил в Ворчестере, то видел, как кто-то ел чипсы из магазина, где я работал до кровавого пота. Я очень расстроился из-за этого.
Он увел разговор в сторону от Сэлли Бейкер, но решил про себя, что обязательно поговорит с ней снова. Ее связь с церковью Святого Леонарда означала, что она должна быть в курсе происходящего, а знание деревни могло бы пролить свет на какие-то уголки, которые казались наиболее темными.