Ах да, очередное дерево. Я поморщилась и через силу выдавила:
- Я помню, - я помолчала. - Но что вы у меня искали?
Мой вопрос не понравился Алигаре - я увидела это по ее глазам. Нахмурившись, она поджала губы и о чем-то глубоко задумалась. Я не стала мешать - вдруг передумает отвечать? - и только бездумно наблюдала за тем, как крутится карандаш в ее руках. Прошло минуты три, прежде чем женщина нарушила молчание.
- Порошок, который погружает в мир грез, Веара. Граллидиан, - наконец, выдавила она и тяжело встала. - Полагаю, он у Линда?
Я кивнула.
- Радует, что мальчику хватило ума не отдавать флакон тебе. - Отвернувшись к окну, она покачала головой. - Обычные люди не могут бродить по миру грез, когда им вздумается. Я знаю, как проводятся эти ритуалы, знаю, как действовал тот, кто проводил ритуалы. Как действовал убийца…
Голос женщины дрогнул, но она быстро взяла себя в руки и продолжила уже гораздо спокойнее.
- Заманить в свой сон человека, когда на часах тринадцать, - час, который существует только в мире грез и когда Надзиратели не могут видеть этот мир, - проще простого. Но в день рождения, в тот самый нулевой час, когда даже бездарные в магии люди становятся сильнее, но и уязвимее, приходится соблюдать определенные условия.
- Какие? - Я подалась вперед, вспоминая свою догадку. - Линии грани? Без них не отнять дар, так?
Алигара обернулась и удивленно рассмеялась.
- Да ты умнее, чем я думала!
Ну спасибо! Я что, такая глупая с виду? Я даже обиделась, но вслух ничего не сказала.
- Да, линии грани и одна запрещенная смесь, граллидиан. Всего-то. Но, поскольку у человека не остается защиты после всех этих кошмаров, граллидиан становится их билетом на тот свет. Ну и подумай сама, что происходит дальше. Уверена, ты догадаешься.
- Убийца ловит беззащитные души в зеркала... - задумчиво пробормотала я. - Но как же свобода души?
- Не смеши, - коротко отрезала Алигара.
Я вздохнула. Откуда мне знать все эти тонкости? Я никогда не увлекалась коллекционированием даров и никогда не бродила по чужим снам, наряжаясь в черный плащ и страшную маску.
- А вы... тоже участвовали в этом?
- Ты бы еще прямо обвинила ее в злостном расхищении казенных душ! - Фейка дернула меня за сережку и обиженно засопела, когда я щелкнула по плечу рядом с ней. Да-да, и гному понятно, что вопрос, мягко говоря, на грани всех приличий, но что сказано, то сказано!
Алигара растерянно развела руками, будто удивляясь, что я не знаю таких элементарных вещей.
- Левая рука Аглоса Таури, Веара. Это я. И именно это позволило мне сдать его Совету. Хотя Отречение для этого монстра - не такое уж и большое наказание.
Таури... У меня перед глазами возникла картинка: Линд, который резко обрывает отца Накии. "Та..." - кажется, именно так попытался назвать главный Линда? Я нервно облизала губы и задумалась.
Неожиданная догадка заставила меня покрыться холодным потом. Нет! Это ведь неправда, да?!
- А... - я сглотнула, не уверенная, что хочу знать. - Алигара! Линд... он...он ведь не...
Алигара прищурилась и кивнула, безжалостно отрезая все пути к отступлению.
- Да, он его сын.
Я чуть не застонала. Нет, только не это! Сын Отреченного! Схватившись за голову, я сделала несколько глубоких вдохом. Это все неправда. Это ложь. Всего лишь ложь!
Но в голове с ужасающей быстротой складывались кусочки в одну картину. Трудно объяснить не Великому, что для нас означает Отреченная каста. Это не люди, их считают бездушными монстрами, и всем плевать, за что именно человек был наказан. Это неприкасаемая каста, никто не смеет приблизиться к ним. Заговорить с ними, - значит замарать себя в глазах всего общества. Никто. Никогда. Не позволит Отреченному переступить порог своего дома.
- И Нер... он...
- Тоже, - продолжила за меня Алигара.
Я потерла лоб и попыталась успокоиться. Что с того? Да, сыновья Отреченного. Это бросает на них тень, делает изгоями общества, но не делает монстрами. Не так все плохо! И ведь Линд отказался от этого... растарда!
Создатель, ну почему все так?! Почему все так сложно?!
- Выходит, я была несправедлива к Линду. - Я выпрямилась, растерянно дотронулась рукой до лба и постаралась спрятать неожиданную горечь на самое дно сердца. Линд не виноват, что у него такой отец. Кто его обвинит? Я уверена, даже мама поймет, хотя придется постараться, чтобы ей объяснить.
Мама... Она убьет меня, когда узнает. Если узнает. Не могу я потерять сразу двух друзей из-за такой мелочи!
- Нер, - я взмахнула рукой и облизала губы. - Ну, понимаете, он мне рассказывал историю, но я даже подумать не могла, что... Линд правильно поступил, хотя я, признаюсь, до конца не верила, что он мог бросить отца... но иначе и быть не могло!