Звери чувствовали себя здесь комфортно. На рунрин они обращали примерно столько же внимания, сколько на надоедливую муху.
- Где же это? – Линд сверился с картой, но, видно, карта не спешила раскрывать секреты. – Да, точно. Веа, дороги там нет, так что выбери обувь попрочнее.
- Чем тебе не нравятся тапочки? – Я послушно скинула тапки и влезла в ботинки. Потом не выдержала и, прищурившись, посмотрела на Линда.
- Что такое? – удивленно поднял брови Линд.
Людям не очень нравится, когда их пристально разглядывают, - они начинают искать причину, нервничать, поправлять одежду, - но Линду не о чем беспокоиться. Черные волосы, свободно спадающие на плечи, яркие глаза, в которых так причудливо сочетались холод и тепло, чуть смуглая кожа… я и раньше замечала, что Линд необыкновенно хорош даже для Великого, но, пожалуй, только сейчас посмотрела на него не просто как на друга, а как на… Вздрогнув, я отвела взгляд и передернула плечами. Глупые мысли. Нашла время.
- Все в порядке, - холодно отрезала я. Но, опомнившись – это же Линд! – улыбнулась. – Просто… ерунда.
- Точно? Хм.
- Вот-вот! - Фейка потянулась, помахала крыльями, будто проверяя, на месте ли, и проворно вскарабкалась на мое плечо. – Иногда она меня тоже пугает! Подозрительная личность, да и вредная еще какая… как даст подзатыльник…
Тут, признаюсь, я не удержалась и дала мелкой подзатыльника. Крика поднялось до небес: надо же, уверяет, что «маленькая», а гонора на великана хватит!
Города раньше строили на совесть. Покинутый – ранее Анэрангол – не исключение: в прежние времена здесь находился центр Исследователей, и я, страдающая любопытством с детства, испытала на себе все изобретения нашей братии. Пока Линд сосредоточенно изучал карту, я успела покататься на аттракционах, залезть на верхушку огромной лестницы и тайком прокатиться по перилам, постоять с озадаченным видом у большого прямоугольника, рассказывающего о мифах и легендах прошлого, и даже повоевать с белкой за фонарик. Последняя задача оказалась для меня непосильной: потирая спину, я с позором покинула поле боя и присоединилась к Линду. Тьфу, белки!
- Так тебе и надо! – Фейка показала мне кулак и получила еще один подзатыльник. – Она меня обижает!!! Линд! Маленьких все обижают, она меня обидела!
- И что мне сделать? Наказать? – Линд равнодушно отцепил фейку от воротника и пересадил на ветку дерева.
- Точно! Женись на ней, то-то потеха будет!
- Хорошая идея, - Линд поднял голову от карты и улыбнулся. Не весело, нет, и не игриво – скорее, печально. Хотела бы я знать, какие мысли бродят в его голове. – Отсюда недалеко, на окраине, минут десять.
Он постоял, задумчиво разглядывая меня, потом опустил голову и направился к рунрину.
- Что это с ним? – Дзинь позабыла обиды и перелетела на мое плечо. – Какой-то он грустный. Отравился яичницей?
- Дзинь, - я вздохнула и больше ни слова не сказала. Нечего.
***
Здесь пахло сыростью и чем-то древним – так пахнут подземелья или… да, или руины.
Поместье было почти разрушено; от правого крыла остались одни перегородки, пол наполовину сгнил, дыры в углах бывших комнат поросли какой-то зеленой гадостью. Где-то внизу, под домом, плескалась вода: немного, но подвал, скорее всего, затоплен. На уровне второго этажа торчала балка, а на балке – заброшенное гнездо.
Зато левое крыло радовало больше – почти целое, крепкое на вид: можно и переночевать. Зеленая краска облупилась и чередовалась с рыжим кирпичом, но все равно дом сохранил свое величие. В нем было столько… благородства. Как пожилой, но все еще сильный духом воин, по-прежнему готовый как сражаться, так и делиться мудростью.
- Я с тобой. - Я приняла предложенную руку и спрыгнула с крыльца на землю.
Мне было не по себе от тишины и вида запустения: я не верила в то, что Нер дожидается нас, потягивая нектар через соломинку, но все же надеялась, что каким-то чудесным образом все проблемы разрешатся. Вот уже четвертый день моей целью был этот дом, но сейчас я вдруг отчетливо поняла: всё. Нет надежды. Я в ловушке.
- Останься здесь, прошу тебя. Я быстро. - Линд с беспокойством на меня посмотрел, но, наверное, решил не лезть не в свое дело. И славно – мне не хотелось делиться с ним гадким настроением и пессимизмом.