Среди океана ненависти, в котором сейчас плескался мой мозг, билась единственная мысль — выжить. Выжить любой ценой и защитить.
– “Держись, Джек! Держись!”
Хонкай накидывал одно кольцо за другим, так быстро, как только мог. Они сгорали стоило им только появится и тут же появлялось следующее, чтобы сгореть как предыдущее.
Нескончаемый поток, бесконечный свет, уничтожающий все чего коснется. Давил сумасшедшей массой на плечи. Раскаленная плазма проникала во все уголки, забивалась в уши, глаза, рот, ноздри. Казалось еще чуть-чуть и она сожжет душу.
“Секунда, еще секунда и все закончится. Еще секунда. Нужна одна секунда. Одно мгновение и все закончится.”
Я крепко сжимал Сайру, боясь, что ее вырвет из моих рук и раздавит этой невообразимой силой.
А свет все продолжал падать. Продолжал жечь.
– “Я… Я больше не могу, Джек!”
— Стоим!
– “Я… нет. Я больше… ничего нет!”
— Стоим!
– “Регенерация!..”
— СТОИ-ИМ!
Конец этого ада ознаменовала вспышка. Предел. Как будто кто-то опустил тумблер вниз в положение “выкл”. Случился короткий скачок напряжения и… тишина.
***
Я очнулся, сидя на земле, и понял, что ад не собирался заканчиваться. Мир уже не горел, но продолжал тлеть пустыми и безжизненными углями.
— Гха-а-а! — попытался вздохнуть и почувствовал как в легкие провалился противный вязкий комок. — Кха… Кха…
Сердце продолжало долбить, с трудом разгоняя по венам густую, почти свернувшуюся кровь.
Пом-пом-пом-пом-пом-пом.
Боль… я ее не чувствовал. Почти. Мне было очень хреново, но… не больно. Нет, совсем не больной.
— Гх-л… — в следующую секунду пришло осознание, что я не могу двигаться. Или… могу?
Попытался наклонится, одеревеневший позвоночник просто переломился и половина моего туловища упала на землю. Но боли нет. Я почти ничего не вижу. Один глаз не видит совсем, другой почти не видит.
Что я вообще чувствую? Одну руку, один глаз и кажется… нет. Всё. Это всё что у меня осталось.
Пом-пом… пом-пом… пом-пом…
— Гха-кха-х-х… — какая-то черная жижа вырвалась изо рта вместе с кашлем. Надо собраться. Хах… надо собраться. Давай, Джек. Давай. Ты не сдаешься. — Хо-о-о-он!
На этот крик ушла половина оставшихся сил.
Надо отдышаться. Не получается. Нет ответа.
Еще есть вторая половина.
— До-олькха-акх…
Тишина.
– “Хон, друг… где ты? Мне… мне очень нужна… помощь. Сейчас.”
Тишина.
– “Хон?”
Пом-пом… пом… пом…
Голова бессильно упала на землю. Теперь я слышал только свой угасающий пульс. Каждый последующий удар сердца был слабее предыдущего. Тише. Незаметнее.
— Хон… Долька…
Кто-то говорит, что перед смертью человек видит некий белый тоннель. Кто-то другой говорит, что свет и, хех, надо к нему идти.
Я чувствовал, что умираю. Двигатель в моей груди дорабатывал свои последние секунды. Что касается света, то надо же! Он и вправду есть. Я видел валькирий. Крылатых воительниц, которые чудесным образом были похожи на дорогих моему сердцу девушек. Они буквально спустились ко мне с небес и, глядя на них, на душе становилось спокойно. Не осталось проблем, забот, переживаний. Нужно было просто отпустить ситуацию. Всё, капитан Джек, всё. Ты сделал всё, что мог, но всему приходит конец.
Девушка с золотистыми и теплыми как лучик солнца волосами, присела рядом с моим искалеченным телом и положила ладонь на голову. Это успокаивало. Позволяло отпустить последнюю ниточку жизни с чистой совестью и заснуть навсегда. А ведь так хочется спать.
Не больно. Совсем нет.
Но в окутавшей сознание тьме, сверкнула молния.
“Пощадите хотя бы ребенка! Она ничего не сделала! Пощадите, я умоляю вас!”
Голос Фелиции. Она кричала с надрывом, со слезами и мольбой. Просила пощады у каких-то тварей, которые жизни не достойны и это подарило мне еще один удар сердца. Нарастающая злоба и ненависть подарили мне еще один удар сердца. Желание мести подарило мне еще один удар сердца.
Я видел протянутую руку валькирии, которая звала меня с собой в последний путь, но нет. Я еще не готов. Я не сдамся просто так.
Единственным уцелевшим глазом я нащупал то, что мне нужно было. Сайра. Девушка полностью обгорела и, вероятно, уже была мертва.
— Не сегодня, девчата… не сегодня.
Последний шаг к пропасти и я с воем впиваюсь зубами в обгоревшую плоть своей подруги. Я рву ее зубами, кусаю и падаю. Продолжаю падать с каждым укусом. Чувствую как тело набрасывается на него, начинает переваривать. Я орал и продолжал жрать, и жрать, и жрать, и жрать. Бился в собственной голове о стенки своего черепа, орал и слышал эхо своего крика.
Валькирии смотрели на меня с отвращением. Им было противно само мое существование. Я был сам себе противен, но продолжал жрать. Мне нужно было выжить, нужно было спасти Фелицию, спасти Филю, и потому я жрал.
Тело регенерировало, мышцы нарастали, у меня появилось зрение. Второй глаз восстановился, а в какой-то момент я услышал голос своего напарника.
– “Во имя чести… Джек…”
— Здесь нет чести! Нет! Есть только дерьмо и дерьмо это — я!
И я жрал, обгладывал ее кости. С каждым укусом видя ее лицо перед глазами. Лицо Кианы, Сайрин и Сайры, одно и то же лицо, и продолжал жрать, потому что хотел жить.
Чем больше восстанавливалось мое тело, тем больше я вспоминал. Как будто открыл шкаф, переполненный старыми скелетами, которые сейчас падали на меня, заваливая своими костями. Каждое убийство, каждая смерть, записанная на счет древнего, напомнила о себе. Все это обжигало не хуже того упавшего нам на голову дерьма.
Я ревел от своего малодушия, ревел от слабости, от глупости, от беспомощности. Слезы бежали по щекам как у ребенка, а кровь Сайры стекала по подбородку как у последней твари, которая не заслуживает жить, но все-таки живет.
Спустя… не знаю… бесконечность? Мое тело восстановилось. Оно было новым и даже чистым. Ни шрамов, ни ожогов, как будто только что с салона. Но вот сердце…
***
— Адмирал, удар нанесен точно в цель. База противника поражена, выживших нет.
— Орудие на перезарядку.
— Есть! Орудие на перезарядку! — команда быстро разлетелась по внутренней связи.
Таск вздохнул и медленно сел в свое кресло.
Объект был уничтожен и это по-своему хорошо. Конечно, жаль, что не получилось его исследовать, но нужно правильно оценивать свои силы.
— А-адмирал. — неожиданно прозвучал взволнованный голос оператора. — С вами хотят говорить.
Таск взглянул на парня уставшими глазами. — Кто?
— Говорят с базы… повстанцев.
Вот это было уже интересно. — Включи на громкую.
— Есть!
Прозвучал сигнал подключения.
— С кем имею честь? — в голосе старика слышалась насмешка.
— Хе-хе, так это ты?
— С кем я разговариваю? Кто вам нужен?
— С кем? Кто нужен? Хе-хе-хе… Ха-ха-ха! Кто мне нужен… Мне нужен тот кусок вонючего, сраного, обдолбанного дерьма, который выстрелил в меня из своей еб*ной пушки! Это ты тот ублюдок, который это сделал?!
Мужчина усмехнулся.
— Вряд ли. Выстрел произвел мой корабль и по моей команде, однако все, кто под него попали, очевидно уже мертвы. А раз вы живы, значит, хех, в вас стрелял не я.
— Очевидно, что я жив, грязный ты кусок вонючего, кх-х… Ты мне должен, ублюдок. Ты мне кое-что должен, мразь. И я приду за тобой. Найду тебя, где бы ты ни был. Найду и убью. Сожру твое мерзкое черное сердце прямо у тебя на глазах.
Как и в случае с Дарт Тэлон, на лице Таска не дрогнул ни один мускул. Даже червячок страха никуда не закрался.
— Молодой человек, Вы так и не представились. С кем я говорю? Как вас зовут?
Ответ поступил так же с небольшой задержкой. Да и голос звучал как-то по другому. Более грубо, кажется.
— Дэйви Джонс, гнида. И я иду за тобой.
Глава 27 — Гвоздь программы