- Дойдем до капища, увидишь. Ты уже бывала ведь там?
- Прогуливалась один раз рядом. Мне этого было достаточно.
Они достигли самого холма, когда в корзинке у Софьи уже набралось достаточно душицы. На вершине полукругом стояли деревянные идолы, отделенные от остального пространства подковообразным насыпным валом, на котором соорудили небольшие крады – священные костры. За ним находилось требище, где во время ритуальных пиров люди становились сотрапезниками богов. Затем следовал еще один вал, образующий внешнюю границу молельного места.
- Смотри, - подвела женщина Тасю к деревянной статуе, изображающей животное. – Это Лосиха, старое славянское божество, которое чтили даже до человекоподобных идолов. Сейчас у родноверов все смешалось. Желая показать свою близость к природе, к естеству мира, этот пантеон они пытаются вернуть тоже. На первом отборе девушкам надлежало показать приверженность силам плодородия, неба и солнечного света, что олицетворяла Лосиха. Участниц было много, поэтому первую половину Мирослав просто пытался узнать большинство поближе, решить, кто милее и интереснее. Испытания начались гораздо позже. Так вот на одном из них претендентки рано утром собирали полевые цветы, чтобы затем с песней к божеству сплести венок. Вечером же несли творение к идолу и развешивали на рогах с просьбой укрепить их место в Общине и помочь пройти отбор. Для подкрепления своей молитвы подносили дары.
- А в чем испытание? – не поняла Тася.
- Ночью всегда поднимался ветер и сбрасывал венки. Те, чьи оставались на рогах Лосихи, считались прошедшими дальше, что божество приняло и благословило их. Те же, чьи упали, нарекались изгнанными и должны были покинуть отбор.
- Глупость какая. Это просто прихоть природы и обычное везение.
- Может быть, но выбывать не хотелось никому, а приходилось. Однако за Мирославом оставалась привилегия: если ему уже успела приглянуться девушка, чей венок упал, он мог назначить той дополнительное испытание, пройдя которое она все-таки получала право остаться.
- О как. Так может бы уж тогда сразу просто забрал себе самую понравившуюся и на том закончили подобный фарс? А то на все обнаруживаются привилегии и исключения.
- В общем об этом испытании знали заранее, поэтому каждая из кожи вон лезла, чтобы произвести впечатление на Мирослава и таким образом иметь запасной выход. Но та девушка… она уже начала вести себя странно к моменту испытания. Потом же совсем точно рассудком помутилась. Сын главы Общины оказывал ей особое внимание. Красивая была и не глупая.
- Насколько особое? – насторожилась Тася.
- Настолько, что о том еще долго шепталась вся Община. Ты знаешь, по законам отбора Мирославу не полагалось оставаться наедине с претендентками свыше дозволенного количества встреч. И уж тем более он не мог проводить вечера с другой девушкой, если перед этим день был отдан иной. Но их встречи становились чаще и чаще. Сын Братислава при свете дня гулял с одной, а под покровом ночи шел на свидание к погибшей.
- Как же отец поощрял такое? Ведь достаточно всего одного слова, чтобы прекратить любое недозволенное поведение на отборе!
- Об этом узнали не сразу, а потом было поздно. Уже слишком распространилось мнение, что Мирославу все можно. Братислав же только посмеивался, что вдруг она и есть суженая сына. Возможно, и девушка в том чересчур уверилась, потому что для нее стало первостепенной задачей идеально пройти любое испытание, поэтому решила преподнести Лосихе особый подарок. Животные жертвы ей не были приняты. Вечером, когда вешали венки, претендентка оставила красивый каравай. Ночью же вернулась с совсем маленьким ягненком. Погибшая не умела ритуально закалывать животное, поэтому долго мучила беззащитное существо, пытаясь умертвить. Капище не очень близко к домам, но тогда все слышали отчаянное блеянье. Удивительно громкое и терзающее слух своей надрывностью. А на балкон Мирослава сели три огромных черных ворона, и каркали они до самого утра, пока не пропел первый петух.
- Ужас какой! – поморщилась Тася. – Думаешь, не обошлось без колдовства?
- Тут уж тебе виднее. Только когда утром пришли к Лосихе, чтобы проверить, кому благоволит божество, оказалось, что ветром сбросило три венка, и среди них был той самой девушки. Сама же она лежала перед идолом без чувств, вся перепачканная кровью, а рядом страшно растерзанная тушка ягненка. А теперь взгляни сюда.