Жителям это быстро надоело, и они перегородили второстепенное русло. Должной полноводности главная река не потеряла, зато перестала топить деревню. А на месте рукава образовалась запруда. Сначала она была похожа на искусственное чистое озеро, но со временем все больше зацветала ряской, обживалась лягушками и превращалась в трясину.
Ходить туда перестали. За зарослями камыша начиналась обманчивое поросшее ярко-зеленой травой и мхом пространство, которое было самым обычным и опасным болотом: ступишь чуть в сторону и засосет.
Сегодня наступало полнолуние. Полночь близилась, и Тася с фонариком, кутаясь в толстовку, шла через лес. Противно жужжали комары. Всюду на пути попадались ветки и коряги, поваленные деревья. Не все удавалось сразу разглядеть в неярком одиноком луче света, и девушка то и дело спотыкалась, ругаясь про себя на прихоти призраков. Раз уж соизволила явиться, могла сразу рассказать, что к чему, а то: «иди на запруду, иди на запруду». Да еще и ночью.
Тася остановилась и огляделась. Вокруг был однообразный пейзаж: похожие друг на друга темные стволы деревьев, поросшие мхом, кустарники, и еле проникающий отблеск полной луны. Похоже, девушка заблудилась.
Поднеся фонарик к руке, ведьма со страдальческим видом посмотрела на циферблат: время уходило, а куда нужно идти дальше, она не знала.
Вдруг за старой липой мелькнул прозрачный силуэт, точно легкий нежно-голубой лоскут шелка пронесся в воздухе. Зазвенел девичий смех. Недолго думая, Тася двинулась на голос, и вскоре на более открытом пространстве увидела утопленницу, которая в разноцветном венке, пронизанная светом луны, в простом танце порхала от дерева к дереву.
Девушка уже почти бежала, насколько это было возможно ночью в лесу, стараясь поспеть за призраком. Вскоре луч фонаря высветил впереди показавшуюся запруду.
По-мертвому спокойная вода рябила темными изумрудными бликами от бледных лучей полной луны. Стояла странная, словно какая-то потусторонняя тишина: не квакали лягушки, не раздавалось шороха насекомых, молчали ночные птицы.
Тася почувствовала, как что-то шевелится под ногами, посветила фонариком вниз и с криком отскочила: несколько скользких змей вились у ее ног, а потом, точно из-под земли, стали прибывать новые и новые гады. Они ползли со всех сторон, словно стекались к девушке. Та в ужасе попятилась в сторону. Рептилии же, словно сливаясь в единый мерзкий поток, устремились к воде.
Только сейчас девушка заметила, что там кто-то появился. Призрак, но совсем не тот, который привел ее сюда.
- Мы давно здесь живем, и с каждым годом нас становится больше и больше. Они хотели избавиться, сжечь все следы, отравить память, запереть. Но у них не вышло. Дверь в клетку оказалась слишком плохо закрыта.
Девичий силуэт медленно поплыл к Тасе. Сначала красивый облик начал меняться: кожа будто обугливалась от пламени костра, обнажая кости, пока не остался один только скелет; а внутри него оказались полчища змей, которые оплетали мертвую, сдавливая, кусая и заключая в кокон.
Самообладание изменило ведьме, и она бросилась бежать прочь, но споткнулась о сук и полетела на землю. Больно ударившись, девушка застонала, а потом попыталась подняться, как почувствовала, что нечто тащит ее за ногу прямо в болото.
- Ты еще не со всеми нами познакомилась! Слишком рано уходить! – прогремел загробный голос.
Тася пыталась уцепиться руками хоть за что-то, но земля была влажная, вязкая, а поваленные ветки трухлявыми. Ведьма оказалась в воде.
- Просто не сопротивляйся!
Но, увидев, еще двух призраков гостья уже ничего не слушала, а просто отчаянно барахталась, сама загоняя себя в самую топь.
Четыре мертвеца кружили вокруг нее, и каждый что-то выкрикивал. Утопленница с первого отбора в перепачканной кровью рубахе жалостливо протягивала руки и все повторяла:
- Мне не снилась яблоня в цвету! Мне не слилась яблоня в цвету!
Вторая-девушка призрак, то обрастая плотью, то вновь превращаясь в скелет, стенала: