Выбрать главу

— Ладно, Теньковская, первой тяни, — потребовала Борзая, утомившись от затянувшейся паузы.

Узрев ободряющий кивок Грегори, Аркаша шагнула к сфере и сунула руку в отверстие. Почти сразу на ее ладонь прилегла одна из бумажных фигурок. Меньше минуты прошло, как другие тоже обзавелись собственными оригами.

Не получив дополнительных указаний, Аркаша, не успев испугаться, развернула фигурку.

— Пусто, — пробормотала она.

— И у меня. — Лесик показал чистый листок залу.

— Да они у всех белые. — Поочередно подглядев у каждого, Нариса состроил недовольную гримасу.

— Смеетесь над нами? — Александр разозлено нахмурился. — Результатов нет!

— Ну да. — Замдиректора Борзая сладко потянулась. — Вам же четко объяснили: эмблемы команд проявятся у капитанов. Отдайте добычу капитанам. Ваша миссия на этом завершена.

Замешкавшись, Аркаша оказалась последней в очереди у спуска. Все спешили к капитанам. И только Багро, быстро передав фигурку Владлену, вернулся к лестнице и поднял обе руки с явным намерением ловить ту, что все же решится рухнуть с крутого препятствия.

Стиснув зубы, Аркаша начала балансировать на одной из ступеней. Краем глаза она уловила, что Владлен уже развернул фигурку, а Грегори быстро направляется в сторону Багро.

Шух!

Вспышка сложила образ масти трефы из источающей сияние дымки над листком, который сжимал Владлен.

«Денеб!» — пискнуло Аркашино сознание.

А соперник факультета демонов на пробной игре...

Грегори водрузил руку на плечо Багро, собираясь отпихнуть того от лестницы.

И тут фигурка Аркаши тоже выплюнула в воздух сияющий образ.

«Я ведь даже не передала фигурку Грегори», — отстранено воспротивилась реальности девушка.

А дымчатый силуэт маски над ней язвительно усмехался.

Гербовая форма факультета Сириус. Второго участника.

Грегори окаменел, так и не отпустив плеча демона. А Багро, поймав обращенный к нему взгляд Аркаши, облизал уголки рта и сложил пальцы в кривоватое сердечко.

Глава 26. УТОПАЮЩИЙ В КАРАМЕЛИ КРИЗИС

— Ты молодец. — Грегори потрепал Аркашу по волосам на макушке.

— Я... — Она беспомощно сжимала ставшую уже бесполезной бумажную фигурку. — Не...

Потрясение мешало мышлению. В голове прокручивалась звуковая дорожка с навязчивым шумом волн.

— Молодец и точка, — отрезал староста.

Они стояли перед выходом из Турнирного Дома. Остальные уже ушли, но примерзшую к месту Аркашу капитану пришлось забирать со сцены самому.

— Пойдем на занятие. — Он сунул ей шапку. Усадил на ее плечо малютку демона и накинул сверху капюшон.

Похоже, обескураженный вид Теньковской вызывал лишь жалость. Поэтому Грегори воздержался от всех нелестных комментариев, касающихся ее беззаботно глупого таскания с собой всяких жутких сущностей.

— А ты...

«Расстроен?» — Аркаше не хватило воздуха закончить фразу. А еще ее сильно качнуло в сторону, и она едва не снесла плечом косяк.

— Со мной-то все путем. — Грегори придержал девушку за рукав и вернул на прежнюю траекторию. — В этом и суть жеребьевки. Произойти может все что угодно. Меня больше беспокоит, что результат выбил из колеи тебя.

— Я же виновата в выборе... — Аркаша нервно пощупала нежное тельце малыша демона. Тот прижимался к ее шее.

— Приостанови потоп мыслей на этом моменте. — Юноша развернулся к ней, преграждая дорогу. — Насчет всего, что случилось до жеребьевки, я тебя уже отчитал и надеюсь на честное исправление. Но утверждать, что Сириус попал в игру потому, что ты вытянула какую-то там бумажку и поэтому виновата?.. О, нет, такую бредятину я точно никогда нести не буду.

— А Цельный?

— Не колышет меня. Даже если бы Мимоза стала нашим соперником на пробной. — Грегори хмыкнул. — Меня интересует только Сириус. Тем более вы в моей власти, Смешанные. Я в любой момент могу дать вам пинка, чтобы вы шевелились пободрее. Обожаю, знаешь ли, иметь преимущество.

Аркаша улыбнулась через силу. Однако на душе и правда стало легче. И нервирующий шум в ушах стал гораздо тише.

Впереди Грегори, уже преодолевший всю лестницу снаружи, ворчливо цыкнул. И двинулся в сторону ожидающего его Владлена. Позади старосты Денеба покачивался на цыпочках Багро — сияющий, будто увлажненная кожа ядовитой лягушки на солнце.