- Ты читала её?
- Вот ещё! - с досадой буркнула она себе под нос и отвернулась. - У нас на чердаке полно разного хлама сродни этому.
Конечно же, она её читала и не один раз. Это была её любимая книга. Ей было просто обидно, что вот так вот запросто ему удалось раскрыть то, что она хранила долгое время в тайне, от всех остальных.
- Не сердись, - нежно сказал он, погладив её сзади по плечу. - Сколько у тебя ещё книг?
Она молча сидела, уставившись на стену перед собой, и лишь резко передёрнула плечами, когда он прикоснулся к ней.
- У меня тоже есть книги, - продолжал он ненавязчиво. - Я могу тебе привезти их в следующий раз, но я не знаю, что тебе нравится читать.
- У нас никто не читает! Все только смотрят экраны.
- А тебе больше нравится читать?
- Я не люблю смотреть экраны, - тихо проговорила она, намеренно обернувшись к нему, чтобы проследить за выражением его лица, которое тут же смягчилось под этим упрямым непокорным взглядом.
- Почему же?
- Мне кажется, что они пагубно влияют на меня.
- Это весьма занятно. И что же тебя подтолкнуло на эту мысль? Ну кроме того конечно, что все окружающие смотрят их с открытыми ртами, - пошутил он, пытаясь тщательно скрыть переполнявшие его сейчас эмоции.
Он ужасно боялся отпугнуть её застенчивые мысли и разрушить доверие своей излишней горячностью.
- Я люблю разговаривать сама с собой, - тихо начала она. - Наедине. Но обычно это происходит после чтения какой-то книги. А после экрана хочется только приобрести какой-нибудь модный аксессуар по скидке.
- И о чём же ты разговариваешь?
- Обо всём... - быстро сказала она, вспыхнув лишь на миг, видимо от того, что всполошила в своей памяти недавние беседы, но тут же угасла, снова окопавшись в оборонительной позиции.
- А почему бы тебе не говорить об этом с друзьями?
- Они отвечают всегда одинаково. Им это неинтересно.
- Хорошо. А мама?
- Ничем не лучше, - и заметив задумчивость на его лице, она обречённо добавила. - Я не знаю что со мной не так.
- А если я скажу что с тобой всё нормально, - медленно сказал он, сбросив с себя задумчивость и просветлев.
- Ты сейчас смеёшься надо мной? - серьёзно спросила она, заглядывая ему прямо в глаза.
- Нисколько! Но прежде давай вернёмся к твоим беседам. О чём ты говоришь сама с собой?
- О многом, - нехотя сказала она.
- И всё же?
- Да обо всём, - прорвалось у неё. - О друзьях, о войне, о городе, о тётушке Роуз.
Тётушка Роуз являлась жертвой всех тех пакостей, которые раньше позволяла себе племянница. И из-за которых, впрочем, ему уже не раз случалось разговаривать с ней по душам, как и сегодня. Эта тётушка была их соседкой. Её участок был невдалеке от их дома и очерчивал свои границы неплотной стеной из огромных каштанов, которые маленькая озорница ежедневно пересекала, чтобы подразнить её. Муж миссис Роуз нелепо погиб под колёсами грузовика регулярно перевозившего хлебную выпечку. Детей у них не было и после смерти мужа поговаривали, что она ровно два года не покидала свой дом и не выходила на улицу. Она была разбита горем и не хотела никого видеть. Продукты и всё необходимое привозила из другого конца города её сестра. А миссис Роуз тем временем заточившись в доме наедине с собой, да ещё и с экранами, горестно переживала свою утрату.
Никто не знал, что послужило тому причиной, но через два года к всеобщему удивлению она всё же показалась на улице. Первый раз её заметили, когда она, как ни в чём не бывало, убирала земельный участок перед своим домом, который находился в запустении всё это время. Выглядела она довольно свежей и бодрой только вот немного исхудавшей. И всё же что-то в ней переменилось, чего нельзя было определить вот так вот запросто. Эти изменения рассмотрели чуть позже.
А именно в тот день, когда женщина, развозившая газеты по утрам, невзначай заметила при разговоре с ней, который совершенно «случайно» слышали ещё пара соседей, что причёска миссис Роуз уже давно вышла из моды, что было вовсе не удивительно, ведь за те два года добровольного заточения многое вокруг изменилось. И вот уже на следующий день все увидели перемену на её голове, но тогда никто не предал этому слишком большого значения. Примерно через месяц после этого случая соседский мужчина также позволил себе сделать безобидное предположение на городском сборе землевладельцев, что на фасаде её дома намного красивей бы смотрелись прямоугольные окна вместо арочных. И через два дня все услышали необычайно противный грохот. Выйдя из своих домиков, они, к своему удивлению, обнаружили, что этот мерзкий шум исходит от особняка миссис Роуз. Оказывается, это были рабочие, которые уже вовсю шумели около её дома, поднимая клубы пыли из оконных проёмов. После этого случая все соседи немного призадумались. Но призадумались ровно настолько, насколько это было необходимо и не более того. Они решили, что она стала чересчур исполнительной после заточения. К своему стыду они проделали ещё пару безобидных опытов над ней, чтобы убедиться в этом окончательно и затем, посчитав все её чудачества побочным эффектом, вызванным потерей мужа, успокоились.