- Я не хотел им пока открывать всего, а только более тщательно их изучить. Понять, наконец, что же им мешает воспринимать знания, которыми с лёгкостью овладеваем мы.
- Тебе должно быть известно, что уже проводились все необходимые исследования.
- Это было так давно, - с жалостью сказал он. - Вполне возможно, что они изменились за это время. И к тому же больше половины всех исследований не существует в общем доступе.
- Их там нет только по одной причине, чтобы не раздражать своей доступностью умы пытливых молодых людей вроде тебя, - холодно бросила она.
- И вы хотите сказать, что эти исследования не содержат в себе ничего тайного?
- Какие тайны там могут быть! - обиженно воскликнула она и бросила перед ним ветхую папку на стол, после чего добавила: - Только осторожней. Документы очень старые. Давно уж нужно перевести их в электронный вариант. Только вот никто не хочет браться, - пробурчала она себе под нос.
Герман дрожащими пальцами развязал тесёмки, которые из-за пыли давно уже превратились из белоснежно белых в грязно-серые. На протяжении следующего часа он бережно перебирал все документы, стараясь ничего не упустить. Она терпеливо ждала всё это время, не прерывая его, и только пару раз поднялась ненадолго, чтобы размять ноги. Эта папка содержала в себе развёрнутый отчёт о проведении всевозможных анализов и улучшении программы, а вместе с ней и улучшении жизни дроблов, с каждым годом. Графики совершения преступлений и случаев коррупции неизменно осыпались у Германа прямо на глазах, в то время как график довольных качеством уровня жизни населения упрямо возрастал.
Когда он оторвался, она заговорила:
- Теперь ты понимаешь, насколько всё было ужасно?
- Но..., - он замялся и сбивчивым голосом продолжил: - Зачем вы сейчас показали мне эти документы?
- А что тут скрывать, - возмутилась она, вскинув брови.
- Но почему тогда раньше...
- Мы считали, что ты окажешься достаточно благоразумным, чтобы не настаивать на своём решении. Но как ты и сам видишь: мы ошибались.
- А если они ошибочны, - мгновенно оклемался он.
- Да брось! Ты что и правда, в это веришь? Или только твоё отличие от остальных толкает тебя в объятия к дроблам? - неожиданно огорошила она его. - Я ведь помню твой рассказ и твои объяснения тоже. Возможно, ты так увлекаешься этим только потому, что хочешь стать мучеником, противопоставив себя «толпе» вокруг себя. Я ничего не упустила? Толпа? Ты ведь так назвал своих товарищей в своей школьной работе?
- Знаешь, - вкрадчиво продолжала она. - Роль мученика не к лицу молодому человеку, который стремится изменить мир.
Он умолк, а дама настоятельно посоветовала ему если и не оставить своего интереса к дроблам окончательно, то хотя бы как-то поосторожней с ним обращаться. Без лишнего рвения так сказать. И уж тем более не шокировать своими глупыми предположениями товарищей, а не то всё может закончиться очень и очень плохо.
- А твоя научная работа, - выжидающе сказала она и потрясла папкой в руке. - Считай, что ты защитил её на среднюю оценку. И прощай!
Дама в чёрном была абсолютно права описывая мотивы и стремления Германа, только она не учла одного. А именно того, что окружение после окончания учебного курса у Германа нисколько не изменилось. Она обработала рану, продезинфицировав заражение своими убедительными фактами, но забыла убрать факторы способствующие новому заражению, которое неизбежно состоялось позже: на работе, когда Герман уже столкнулся непосредственно с программой. У вас, вероятно, возникнет вопрос: «Кто же его допустил к программе?!» А допустила его к программе, конечно же, эта самая дама в чёрном плаще. Ей как никому другому было известно, что вот из таких вот глубоко верующих в собственную идею молодых людей и получаются самые преданные и гениальные учёные. Сломать их и заставить усомниться в собственной правоте крайне сложно. Чем сильнее гнёшь, тем жёстче они становятся. Чрезмерное давление ни к чему не приведёт. Да и к чему эти трудности? А вот незаметно подменить их веру на другую - вполне реально и самое главное, что в таком случае они будут так же глубоко веровать в идею, которую ты им любезно подсунешь взамен безнадёжно утраченной своей. Программа была гениальным сплетением труда многочисленных учёных и не могла не поразить воображение юноши. Но...