- Да, иду! Говори! - Попросил Фёдор.
- Там раньше был...- Василий сделал паузу и поднял палец вверх. - Центр телепортации и перемещения во времени!
- Тьву, дурила! Всё тебе шуточки!
- Не знаю я точно! Какие-то монахи жили. Что-то типа скита, кажется. Надо Кузьминичну спросить, она здесь с рождения живёт. Так, ты идёшь к ней уже Фёдор?
В дверь постучали и на пороге появилась Аполлинария Кузьминична собственной персоной с бутылкой самогона в руках. Оглядев присутствующих, она вдруг заголосила:
- Оставлят меня горюшу горегорькую,
На веки-то меня да вековечные!
Некак ростить-то сиротных мне-ка детушек!
Будут по миру оны да ведь скитатися,
По подоконью оны да столыпатися...
- Кузьминична, ты что, с дуба рухнула? Чего орёшь? - Пытался прервать Анискин.
- Так, помер кто-то в Малых Гадюкиных! - Пояснила Аполлинария. - Вот принесла вам помянуть.
Аполлинария подошла к столу, водрузила торжественно на него бутылку, отошла в сторону и снова заголосила:
- Не откиньте-тко вдову вы бесприютную
Со обидныма, сиротныма детушкам,
Да вы грубым словечком не обидьте-ткось,
Да вы больным ударом не ударьте-ткось!
- Да, замолчи ты! - Прикрикнул на неё Анискин. - Откуда знаешь-то? Сорока на хвосте принесла?
- Я, что дура? Увидела машина полицейская стоит днём у твоего дома, побежала, допросила там паренька с собакой. Он и сознался, что в Малых Гадюкиных помер кто-то. - Объяснила Аполлирия.
Потом показала пальцем на Агату, которая по-хозяйски накрывала на стол, наклонилась к уху Василия и шепнула, да так, что, наверное, слышно было в соседней деревне:
- Вася, а что это за баба тут у вас?
- Это корреспондент журналов "Работница" и "Крестьянка" приехала брать интервью у лучших людей деревни.
Аполлинария подскочила на месте.
- Так...Как же так? - Закричала она также, как её петух Эдуард. - Эти алкаши лучшие люди деревни?
- Так, больше же никого нет в деревне! - Скрывая смех, сказал Василий.
- Неееет? Конечно, жена мафиози Айнагуль с придурошным сынком не в счёт! Про меня забыли?
- Ладно, ладно! Успокойся, Кузьминична! Уступаем. Сейчас немного выпьем, закусим и корреспондент с тебя начнёт. - Сказал Василий и подмигнул Агате.
- Конечно. - Согласилась Агата. - С Вас и начнём.
Аполлинария уселась за стол и победно оглядела Василия и Фёдора.
- Вася, ну - ка налей нам по чарочке, чтобы память проснулась! - Велела она приказным тоном.
Василий налил всем по рюмке. Аполлинария скривила лицо.
- Это что? - Она брезгливо указала на рюмку и, взяв со стола стакан подставила Василию. - Наливай. Немного. Половинку. Ой, полный наливай - надо выпить за упокой...А, кто помер-то?
- Ариадна Пупыркина из Малых Гадюкиных. - Сказал Фёдор.
- Ой, да на кого ж ты нас покинула! - Заголосила Аполлинария.
- Кузьминична, прекращай орать! - Прервал её Василий.
- Ну, пусть ей земля будет пухом! - Аполлинария одним глотком осушила стакан и, повернувшись к Агате, затараторила:
- Родилась я тута. Бабка Анисия у всех тогда роды принимала. Никто в ваш Забелжск не ездил рожать. Там один фельдшер с сестричкой роды принимал, да всё по пьяному делу. А, ещё он и одноногий с войны пришёл. Одна дура поехала, так рассказывала потом, как матюгами его крыла. Он, значит пьяный еле на одной ноге стоит, сестричка не роженице помогает, а его, идиота, держит. Он залез, значит, к роженице чуть не с головой прям в...
- Кузьминична! - Крикнул Анискин. - Что ты ахинею несёшь?
Аполлинария одарила его пренебрежительным взглядом.
- Вот, Федя, будешь ты эту интервью рассказывать, тогда и командуй себе, что говорить! - Аполлинария замолчала на минуту, подумала и решила сменить тему. - Помню мне семь лет было и горе страшное пришло к нам - умер отец наш родной. Всё, думали, жизнь закончилась. Рыдали всей деревней от мала до велика.
- Любили все папу Вашего видно сильно? - Сочувственно спросила Агата.
- Да, Бог с тобой, милая! Папаша мой на охоте сгинул, когда мне двенадцать стукнуло. Видать пьяный уснул и замёрз в снегу. Монахи его нашли. - Поправила Кузьминична.
- Это она Сталина отцом родным называет. - Пояснил Анискин. - Кузьминична, расскажи-ка, что за монахи!
- Ну, неймётся тебе, Фёдор! Так и лезешь в мою эту...Интервью. - Проворчала Аполлинария. - Ну, какие монахи? Те, что с монашеского поселения из скита, что в лесу был раньше.
Анискин и Василий переглянулись. Агата поняла их заинтересованность и спросила:
- Это, не тот ли скит, что недалеко в лесу от Малых Гадюкиных был?
- А, он недалеко и от Малых, Средних и наших Гадюкиных был. - Пояснила Аполлинария.
- Что-то ты, Кузьминична, опять ахинею несёшь! Как он мог быть недалеко сразу от трёх деревень? Он же в одном месте в лесу был, недалеко от Малых Гадюкиных. - Анискин удивлённо смотрел на Кузьминичну.