В этот момент раздался негромкий стук. Сталин бросил быстрый взгляд на часы и недовольно покачал головой. Оказывается, совершенно забыл про совместное заседание государственного комитета обороны с командующими фронтами, назначенное на десять вечера.
— Войдите.
Немедленно дверь распахнулась, пропуская в кабинет приглашенных.
Первым зашел начальник Генерального штаба Шапошников. Идеально выбритый, тщательно отутюженный темный китель, внешность истинного британского джентльмена.. Коротко поздоровался с хозяином кабинета и сразу же, без всяких других «реверансов, прошел к своему месту. Но ему можно было и без 'реверансов», учитывая особое к нему отношение Сталина [долгое время Иосиф Виссарионович лишь Шапошникова единственного из всех называл уважительно по имени и отчеству, признавая его невероятную военную эрудицию, прозорливость и особый аналитический склад ума].
Другие же входили иначе. Одни мялись у входа, другие не знали, какое место за столом выбрать, третьи нервно вздрагивали, когда чувствовали на себе взгляд Сталина. Пожалуй, ярче всего это проявлялось в поведении троицы недавних заговорщиков — Берии, Ворошилова и Молотова, которые все еще жутко бледнели и теряли дар речи при входе в этот кабинет. Четвертый — Маленков — все это время лежал в госпитале с обширным инфарктом.
— Товарищи, сегодня мы собрались, чтобы принять окончательное решение по предложению командующего Западным фронтов товарища Жукова. Прошу снова доложить, — хозяин кабинета кивнул Жукову, сидевшему рядом с Шапошниковым. — Вот карта.
Генерал быстро поднялся и подошел к карте.
— Члены Государственного комитета обороны, члены Генерального штаба, командующие фронтами, товарищи, все вы знаете оперативную обстановку, сложившуюся на фронте. Она, без всякого сомнения, тяжелая, но управляемая. Враг, не щадя сил, продолжает наступать на Москву. В бой бросаются все, накопленные ранее, резервы. По данным разведки, немецкое командование полностью уверено, что в самое ближайшее время сумеет продавить нашу оборону, поэтому и «сжигает» резервы, — Жуков указкой уверенно очертил дугу вокруг Москвы, обращая внимание на позиции немцев. — Товарищи, складывается удачная оперативная обстановка для нанесения мощного контрудара. Позиции противника сильно растянуты, передовые части понесли огромные потери, в штурмовых ротах и батальонах выбито до половины штатного состава, отмечаются регулярные перебои с подвозом топлива и снарядов. Более того немецкое командование не предпринимает никаких усилий для оборудования укрепленных позиций на ранее захваченных рубежах, надеясь на перманентное наступление. В связи с этим, выражаю уверенность, что наш контрудар станет для немцев полнейшей неожиданностью и позволит отбросить врага на двести — триста километров от Москвы.
Закончив, положил указку на стол, показывая, что готов ответить на вопросы.
— Товарищи, прошу высказаться, — Сталин обвел взглядом собравшихся. — Борис Михайлович, может быть вы начнете?
Шапошников, не вставая, повернулся к карте.
— Генеральный штаб уже несколько дней совместно с Георгием Константиновичем и другими генералами прорабатывает данное предложение. С доводами генерала Жукова полностью согласен. Считаю, что момент и место для контрудара выбраны абсолютно верно. Ударив сейчас, мы полностью сорвем будущие планы немецкого командования по закреплению на указанных рубежах…
Сталин слушал и кивал. С аргументами Жукова и Генерального штаба он уже ознакомился, и склонен был согласиться. Им, кровь из носа, нужно было показать, что Советский Союз и не думает сдаваться. И показать нужно было, как можно скорее. Ведь, назревали очень нехорошие события.
— … Таким образом, товарищ Сталин, предлагаю поддержать предложение Георгия Константиновича, — продолжал Шапошников. — Для организации контрудара предлагаю передать в распоряжении Западного фронта 1-ую ударную армию генерала Кузнецова, 10-ую армию генерала Голикова, 20-ую армию полковника Сандалова, а также дополнительно шесть танковых бригад. Товарищ Сталин?
Но Верховный снова погрузился в размышления о нависших над странной угрозах. По данным резидентов из Северо-Американских Соединенных штатов, Германия через посредников настойчиво ищет выход на руководство западных союзников. Можно было не сомневаться, что через некоторое время усилия немцев увенчаются успехом. Слишком уж сильными были противоречия между союзниками.
— Товарищ Сталин, предлагаю поддержать предложение Георгия Константино…