— Бежали…
Дроу следил за ними, пока их фигурки не стали совсем крошечными, а после и не пропали, вовсе. Лишь после этого он выдохнул. Держаться больше не было никаких сил, и Риивал рухнул на траву.
— Идово отродье…
Только сейчас он смог спокойно осмотреться и осознать всю неестественность происходящего с ним. Прямо над ним висело солнце, яркий свет которого резал глаза и заставлял щуриться. Рядом шелестела ярко зеленая трава, чувствовался одуряющий аромат луговых трав. Но всего этого просто не могло быть в землях дроу!
— Как…
Его пробил пот. В груди заходило ходуном сердце.
— Это не земли дроу…
В гигантских пещерах, на тысячелетия ставших прибежищем для народа дроу, просто не могло быть солнца. Риивал, как тысячи его сородичей, вырос под мягким светом голубых мхов, густо покрывающих своды подземных пустот. Здесь всегда царит полумрак, «звучит» тишина, а каждый звук неестественен и угрожающ.
— Я на поверхности!
Риивал медленно поднялся, нож сам собой снова оказался в его руке. Как бы он не оказался в землях своих исконных врагов, но он все еще дроу, а, значит, его врагов ждала жестокая смерть.
— Я дроу, — Риивал прошипел, подобно злобным тварям из глубоких пещер. — Я все еще дро…
И тут его взгляд падает на руки, потом медленно переходит на плечи. Через мгновение бледный Риивал уже пристально рассматривает свое тело, едва его не обнюхивая.
— Это же не мое, не мое…
Под пропахшей потом грязной рубахой и ветхими штанами было человеческое тело. Сомнение не было никаких! Дроу с каким-то мистическим ужасом мял мягкую загорелую кожу на руке, разглядывал обгрызенные ногти на пальцах. Совершенно точно, это было человеческое тело!
— Темная госпожа, как…
Он стал тем, кого так искренне ненавидел всю свою жизнь, кого десятилетиями убивал во славу Благословенной Ллос!
— За что, Темная госпожа? — взмолился он, рухнув на колени. — За что такое наказание? Я не достоин твоей милости? Я подвел тебя? Не защитил святилище? Молю, скажи…
Страшное унижение, стать тем, кого ты всегда презирал. Осознание этого просто убивало, заставляя сходить с ума. Все его нутро восставало против того, чтобы оставаться в теле человека. Дроу просто не мог быть человеком!
— Темная госпожа, ответь… За что?
Нож вновь оказался в его руке. Даже сама мысль о том, чтобы остаться в теле человека, казалась ненавистной. И у истинного дроу был лишь один единственный путь — смерть, чтобы остаться самим собой.
— Я дроу и иду к тебе, Темная госпожа…
Его губы шептали осанну Благословенной Ллос, а клинок медленно опускался к запястью. Мгновение, и клинок напьется крови.
— О!
Прямо перед его глазами с дерева протянулась невесомая белесая ниточка, на которой перебирал лапками паучок. Совсем кроха, он отважно цеплялся за паутинку, стараясь не сорваться.
— Благословенная…
Риивал остолбенел. Ведь, он только что просил ответа, умолял о знаке. И вот Темная госпожа смилостивилась над ним, послав свою служанку.
— Госпожа…
Сердце замерло в груди, когда от ветра паучок спланировал прямо на ладонь. Это же великая милость, особый знак доверия и благосклонности.
Кроха-арахнид под пристальным взглядом дроу встал на задние лапки, а передние вытянул перед собой и замахал ими. Казалось, а может, и правда, подавал знак.
— Я понял, Благословенная Ллос, — склонил голову Риивал, принимая послание своей Богини. — Я дроу, и не должен сдаваться, как бы грозен и могущественен не был враг. Я буду ждать, Темная госпожа, столько, сколько будет нужно.
Паучок перестал махать лапками, сложил их перед собой и лег. Разве это не знак о божественной милости? Дроу снова склонил голову в молитвенном поклоне, шепча слова благодарности. Его жизнь снова обрела смысл.
[1] Абзи (татарский) — уважительное обращение младшего к старшему.
[2]Казы (казылык, махан) — домашняя, сыровяленая колбаса из конины.
Глава 3
Риивал осваивается на новом месте
с. Сургодь
Председатель повелительно махнул рукой, приказывая остановить. До дома хоть и было еще с полста метров, но он хотел немного пешком пройтись. За целый день все на мотоцикле по полям мотался, ноги размять толком и не удалось.
— Завтра, смотри, чтобы без опозданий! — Кудяков грозно нахмурил брови, кивая молодому парню за рулем. — С утра на дальнее поле поедем.
— Все сделаю, Наджип Загидуллович, — тот уже стоял у люльки, помогая председателю колхоза вылезти. Довольной полный, Кудяков всегда делал это с трудом. Бывало, пару минут кряхтит, сопит, пока одну ногу через бортик перекинет, потом за вторую примется. — Давайте, помогу.