Диана лежала на кровати, у неё на губах – стекающая белая пена. На правой руке торчал крепко замотанный ремень и совсем рядом валялся опустошённый шприц. Я рывком подбежал к ней и попытался разбудить. Двумя ладонями приложив свои руки к её сердцу, даже не замечая боль под гипсом, я нажимал на её грудь, целясь в сердце. Но было поздно. Девушка побледнела. Вместо пены полилась её кровь. Это был труп. Егор её увидел… он взялся за рот двумя руками, сдерживая блевоту. Я не мог на это смотреть. Девушка вновь умерла, и я был этому свидетелем. Даша… Господи…
Я вспомнил её бездыханное тело, как она лежала на дороге после сбившей её машины. И тот же самый разрыв сердца произошёл со мной во второй раз. Моя голова закружилась, я почти упал на пол. И тогда слёзы без остановки лились из моих глаз. Я кричал на всё на свете, хотел вырвать все волосы на своей голове, а затем бил гипсом стену. И тогда трещина превратилась в щепки. Рука словно оцепенела, как и я в тот момент. А Диана… Она мертва.
– Блядь, блядь… Влад… – Егор пытался остановить поток рвоты, он, скрюченный, только и хотел сбежать, дабы не видеть. – Я не могу… – он отводил от неё взгляд. Но его глаза то и дело возвращались на Диану. – Бля-адь! – крикнул он, злясь на судьбу.
Труп лежал на кровати, безжизненно смотря в потолок. Голубые волосы Дианы словно теряли этот неестественный цвет. А сама она больше никогда не сможет хоть на секунду порадоваться жизни. Ведь даже будучи живым, в ней нечему радоваться.
Я перерыл всю её квартиру, разыскивая то, что было нужно Григорию. Егор не понимал, что я делаю. Он всё ещё не мог прийти в себя от почившей мир девушки. И тогда, сунув руку под кровать, я нашёл пластиковый чемодан на колёсах, какие обычно используют для поездки на отдых. Он был жёлтый, закрытый на замок. Сломав его ногой, я раскрыл крышку. И нашёл то, что от меня требовали найти. Сто тысяч не отмытых рублей.
– Влад?.. – проговорил Егор моё имя.
Я не вызвал полицию. Попросту не смог этого сделать. Нас могли заподозрить.
– Найди пакет, где-нибудь на кухне.
– Влад, что происходит?..
– Бегом! – крикнул я на него.
Взяв эти деньги из чемодана и переложив их в самый обычный пакет, я видел, как Егор с испуганными глазами пытался достучаться до моей головы.
– Уходим, – сказал я.
С ним мы оставили всё нас своих местах, но не стали закрывать дверь в квартиру. Я позвонил соседям, несколько раз надавив на их дверной звонок. Я хотел, чтобы они поняли нечто неладное. И только после этого нам удалось скрыться.
Егор не мог ровно стоять на ногах. Ошеломлённый от увиденного, он тормозил на каждом шагу, его руки тряслись и постоянно тянулись к животу. Мне было жаль смотреть на него, но тогда же, убрав от него глаза, я пошёл вперёд. Говорить об этом остальным я не решился, скрыв это между нами обоими. Подойдя к «Волге», я бросил пакет в багажник, после чего мы вернулись в машину. И когда ребята заметили нас, они поняли, что произошло нечто. А произошла смерть, вечно преследующая меня. Словно кто-то ко мне привязал её на прочный узел.
– Вы чего? – спросил нас Лев. – Что с вами?..
– Скоро сюда приедут менты, – сказал я, не упоминая соседей, которые должны найти в квартире Дианы её же бледный труп. – Мы должны разойтись.
Лев тронулся. Он увёз всех нас отсюда. Однако никакого облегчения я не получил. Я не мог представить, что увижу это. Егор и я ещё очень долго будем помнить те глаза. Закатанные, голубые, мёртвые…
ГЛАВА VIII. Позднее отчаяние
«Есть врата и у нас в головах. Такие, что удерживают во всех нас безумие, чтобы оно не охватило разум» – Стивен Кинг.
«Птица падает вниз, она снова не встанет; Крылья свои не поднимет, устанет. И смерть к ней близка, ведь змий подползает…
Он вонзается в перья и рвёт её горло, А та, лёжа на солнце, тут же сгорает… мир покидая.
И душа её гаснет, как пепел… пропадает всё сразу не свете. Всех нас ждёт гибель: что птица угаснет, что солнце уйдёт,
Что скоро угасну и я…»
– раннее стихотворение Владислава. Ноябрь 2015 г.